Вареники не давали покоя. Образ матери всегда являлся, когда приходилось особенно трудно. Будучи глубоко религиозным человеком, мать блюла божьи законы и как ангел хранитель берегла сына, молясь о нем. Потап в детстве разучил молитвы и до сих пор знал их на зубок. Ребёнком он не осознавал, кто такой Бог и твердо верил в то, что это его мать. Он любил мать и нуждался в её любви, потому что чувство ответственности за младших в семье возложенное на его хрупкие плечи украло детство. Рядом с матерью Потап доселе ощущал себя маленьким ребёнком, и чувствовал её защиту с того момента, когда с тюрьмы вернулся отец. Мать любила главного помощника, она души в нём не чаяла и почитала, каждый раз, встречая сытным обедом, испытывая перед ним вину за изголодавшееся детство. Хлопотавшая у печки уже состарившаяся мать была неоспоримо прекрасной картиной семейного очага, у которого забывался холод …голод …отчаяние. Тяжёлое детство крепкой нитью привязало Потапа к семье и даже сейчас он, исподволь, контролировал жизнь всей родни, и всегда приходил на помощь.
Минула ночь кропотливой работы над исследованием многочисленных тетрадей. Почерк Мстителя не совпадал с образцом, появилось весомое доказательство его невиновности. Хотя это можно было оспорить. Записку мог написать кто угодно по просьбе маньяка, хотя Потап думал, что это маловероятно.
Сначала он нашёл схожесть по общим признакам, характеризующие почерки в целом. Каждому человеку соответствовал свой темп и движение письма, размер и наклон, разгон и связность букв, сила нажима. Он почти заснул над стопками, но его внимание привлекла тетрадь, которую он открыл. В нём заговорил любопытный исследователь. Несколько раз, сверив почерки в тетради и записке, он предположил схожесть и отложил тетрадь в отдельную стопку для более тщательного изучения. Стопка со схожими почерками не выросла, но Потапу ещё предстояло проверить пару десятков тетрадей. К тому же взятые образцы почерков у преподавателей также стояли в очереди для экспертизы. К концу работы у Потапа в стопке с похожим почерком лежало полдюжины тетрадей для детального исследования. Надо было в этой шестёрке выделить частные признаки – индивидуальность почерка.
Предмет по почерковедению он любил. Они с сокурсниками на лабораторных работах писали записки и правой и левой рукой, а затем перемешивали и устанавливали где чьи. Инстинкт охотника помогал со сто процентной уверенностью найти даже заведомо изменённому письму хозяина почерка.
Он взял предпоследнюю тетрадь положил под микроскоп и рассмотрел заглавное «Т». Сличая слова с образцом, Потап увидел структурно-геометрическую схожесть и идентичность динамических характеристик. Совпадала извилистость, право наклонность, высота строчных элементов и расстановка букв. Буква «Т» и особенность его написания не оставляли сомнений, что перед Потапом лежала тетрадь с почерком убийцы.