Я улыбнулась – то меня называли валькирией, а теперь вот до богини доросла.
– Павел Степанович, давайте сначала войну выиграем, а потом посмотрим…
– С вами-с, Мария Александровна, и с Божьей помощью, я в нашей победе больше не сомневаюсь…
10 (21) сентября 1854 года. Севастополь, Морской госпиталь Поручик Домбровский Николай Максимович, вице-президент медиахолдинга «Голос эскадры»
Увидев, как я припадаю на правую ногу, Хулиович нахмурился и спросил:
– Что это ты там хромаешь? Тебя ненароком не зацепило?
– Да нет, все нормально. Так, ударился, когда позицию проверял. Побаливает чуток. Думаю, что скоро пройдет.
– Ладно. Но, если что, покажись эскулапу.
– Обойдусь. Не люблю всю эту возню с бинтами, йодом и уколами в самое беззащитное место.
– Угу… Тебе не укол надо, а полуведерную клизму со скипидаром пополам с патефонными иголками. Ты хоть знаешь, сколько ты человек положил?
– А хрен его знает. Не следил – не до этого было.
– Зря. Как говаривал классик: «Социализм – это учет». Правда, здесь социализмом еще и не пахнет. Так вот. Пулями из «винтореза» на твоем участке убито наповал девять человек. И еще одному прострелили колено. Кроме тебя, в тех краях никого с современными 9-миллиметровыми винтовками не было.
– Ну, если в колено – это, похоже, я. Хотел, понимаешь, их командира взять живьем. Потому и целился ему в колено.
– А откуда стрелял-то?
– С параллельного гребня, метров примерно со ста пятидесяти.
– Так вот. Вылечи ногу, а потом отдам тебя на растерзание Феде – пусть он тебя своим премудростям поучит. А то, блин, десять из десяти. И еще попал прямо в колено. Со ста пятидесяти метров.
– Это что, плохо?
– Плохо? Никто у нас так не смог бы. А ты, сукин сын, смог.
– Дык я и сам не знаю, как у меня получилось.
Хулиович смерил меня взглядом и сказал задумчиво:
– Похоже, не всегда это плохо – быть берсерком. Ладно, иди отдыхай. А мне пока отписываться про сегодняшний бой. И тебя еще раз к награде представлять…
Легко сказать – «отдыхай». А кто за меня работать будет? Хотя, конечно, сейчас бы в ванну, поплескаться, расслабиться… Но нет здесь этих ванн. Разве что у некоторых британских офицеров, притащивших в обозе персональные. Зато есть русская баня. Но туда надо идти с чувством, с толком, с расстановкой. А времени нет. Эх, говорил же мне Юрий Иванович, оставайся у нас… Там хоть удобства и не в номере, но все ж на этаже, и вода теплая, и если не ванна, то хотя бы душ. Да и был бы я уже человеком женатым… А я даже все забываю написать невесте. Ладно, вечером отпишусь, вот только работу сделаю…