— Не надо горячиться, Евсей Казимирович! Нужно лишь до конца выяснить точку зрения Кондрата Ивановича. — С такими словами бросился за ним Иосиф Петрович. — Видимо, покойный государь осознал неподготовленность нашего общества и отложил реформы, — остановился у дверей.
— Я думаю, не в этом. Народ наш уже давно тяготится рабством, особенно духовным, и давно созрел для свободы. Просто государь наш испугался.
Такая мысль всем присутствующим показалась просто опасной. Тут хозяйка дома забеспокоилась.
— Слушай, Иосиф, а куда делся наш уважаемый Евсей Казимирович? Не дай бог он рассердился, еще и уедет. Беги за ним. Он, может быть, обиделся.
Иосиф Петрович бросился выполнять просьбу жены. Неожиданно захохотал генерал Роман Сидорович.
— А ко мне обидные слова ваши, мичман, на счет ранения, совсем не относятся. Я дважды был ранен во время кавалерийской атаки, не то что наш уважаемый Евсей Казимирович.
— Я не имел в виду никого, — сказал Кондрат. — Кроме того, хочу напомнить о хорошем правиле — о присутствующих вообще не говорят.
— Да вы, мичман, не беспокойтесь. Евсей Казимирович большой актер. Он вышел не из-за демонстрации, держу пари, ему просто приспичило — нужно было облегчиться, он и нашел предлог — вроде бы обиделся. Держу пари, он сейчас вернется как ни в чем не бывало.
И в самом деле он оказался прав. Не прошло и пяти минут, как за столом опять появился Евсей Казимирович Облоевский вместе с Иосифом Петровичем. Последнему удалось не только вернуть, но и успокоить именитого гостя.
Это окончательно сняло некоторое напряжение, и хозяйка, мило улыбаясь, пригласила всех к столу.
Вечер далее «поехал» спокойно, как рессорная коляска на дутых шинах по ровной дороге.
Ольга Константиновна и Иосиф Петрович посадили супругов Хурделицы между двух генералов. Богдана от выпитого вина, а скорее от волнения, помолодела и похорошела. Так что ей никак нельзя было дать ее возраст. Она, как говорят художники, хорошо смотрелась в белом платье, которое ей недавно подарила приезжавшая к ним погостить из Москвы Екатерина Александровна. И сидящий с ней рядом генерал Роман Сидорович Парханов не преминул сейчас же, по старой кавалерийской привычке, за ней поухаживать.
После второй рюмки хереса Кондрат затянул своим бархатистым басом песню «Среди долины ровныя». Голос его звучал так стройно и душевно, что оба генерала стали невольно подтягивать. Пение подхватили молодые офицеры-адъютанты. И их ладный, мелодичный хор как-то сгладил неприятное впечатление, оставшееся от прежних разговоров.