– Мы впервой на Север!..
– У нас две винтовки на четырех человек, – заявляет Бриф. – Нельзя ли здесь раздобыть?
Молодая женщина выглядит энергичной и уверенной.
– Вы за нас не беспокойтесь, мы уже давно зимуем, – говорит она.
– А ребенок?
– Он родился на Севере и будет северянином. Мы и имя ему дали Самрико – волчонок…
Самрико – милый, крепкий ребенок – настроен очень весело. Он заразительно хохочет, ухватив за хвост одну из собак.
Безусловно, эту семью нельзя пускать на шхеры, не переменив и не дополнив все ее снаряжение. А самое лучшее – присоединить ее к группе других промышленников.
Что потянуло этих типичных выходцев из мелких разночинцев на далекий Север? Длинный рубль? Вольная жизнь? Неудача в прошлом? Поиски приключений? Или что-либо другое? Трудно отгадать при коротком знакомстве.
Надежды таких людей обычно разбиваются очень быстро, в первые же годы работы. Только часть их становится хорошими промышленниками и переходит в разряд северян
Бриф не попал на шхеры. Пополнить его снаряжение не удалось. Он уехал на реку Пясину, на более простую зимовку.
Эта поездка была для него последней. В полярную ночь он ушел на собаках в тундру для осмотра пастей. Прошло время, издрогшие собаки вернулись одни, без хозяина и без передовика. Несколько дней спустя пришел и передовик. Брифа промышленники нашли замерзшим в снежной яме, где, видимо, он отсиживался, оставив почему-то упряжку и взяв с собой только передовика.
Так рассказала мне его жена, когда я вновь с ней встретился на Диксоне, возвращаясь с зимовки ленских пароходов.
– Вы нас тогда сфотографировали. Нельзя ли получить карточку на память?
***
Наступило 10 августа. Погода не изменялась. Нордовые ветры переменной силы по-прежнему гнали льды с севера к Диксону и берегам Таймырского полуострова. Однако льдов все-таки стало меньше.
Карские пароходы уже прошли через Маточкин Шар. Теперь ледокол «Ленин», энергично разбивая сплошные льды, прокладывал судам дорогу в Игарку, за экспортным лесом.
Подошли туда «Красин», «Челюскин», «Володарский», «Сталин» и «Правда». Теплоход «Пятилетка» с двумя лихтерами, на буксире в это время пробивался через льды Обской губы.
«Прошу осветить ледовое положение Обской губы и далее до Диксона», –радировал капитан Модзалевский. Но аэроплан по-прежнему стоял в бухте за плотной стеной льдов.
Встречные льды задерживали движение «Пятилетки». Торопясь доставить уголь, она оставила один лихтер у острова Шокальского, а с другим пошла дальше.
Вскоре встретился почти сплошной крупно-мелкобитый лед до девяти-десяти баллов. Сильная «Пятилетка» раздвинула его. Искусное командование сохранило корпус судна, отделавшегося только вмятинами.