– Нет, не бывало, – отвечает гидролог.
Пора ехать к пароходам, чтобы следовать дальше. Нельзя терять лишних минут. Все, что нам нужно, мы уже узнали на зимовке. Лесовозы могут идти самостоятельно без ледокола в море Лаптевых. «Красин» отправится за речными судами.
– Товарищ Георгиевский, уступи тонну мяса для моих собак, – просит Журавлев.
– Бери, – соглашается товарищ Георгиевский. Мясо быстро погружено. Последнее пожатие рук.
– Встретимся в Ленинграде. Нас теперь сменят…
– Надеемся, что встретимся… Только не дело ежегодно сменять всю зимовку. Не передается никакой опыт…
По дороге катер подходит к «Правде».
– Вахтенный, передайте капитану, чтобы немедленно уходил самостоятельно на Нордвик.
– Есть!
То же распоряжение дается «Володарскому». На него перебрасывают наши вещи с ледокола.
– А я как же? – волнуется капитан парохода «Сталин». – Один разве пойду?..
– К вам перейдет капитан Сорокин. Вы должны закончить бункеровку «Красина» и «Сибирякова». Потом идите в Тикси.
Последний визит к ледоколу.
– Пойдете навстречу речному каравану, когда он будет выходить в поход. Пока же займитесь гидрологическими заботами в проливе.
В семь часов «Володарский» и «Правда» вышли по назначению в бухту Тикси и в бухту Нордвик. Ветер сменился. Он подул с юго-востока, сначала слабо, затем, к двенадцати часам, немного усилился. Наступил давно ожидаемый момент, когда можно вызвать речную группу экспедиции. Теперь льды будут несколько отжаты от берегов.
Радиограмма-молния идет на Диксон с вызовом речной группы. Через час получили ответ:
«Иду курсом на остров Расторгуева. Прошу озаботиться авиаразведкой и высылкой ледокола. Модзалевский».
«Красин» двинулся навстречу речным судам – на запад от мыса Челюскина. Самолет остался на берегу: в проливе Вилькицкого он не имеет места для взлета. Море Лаптевых неожиданно проявило себя совсем не таким, каким бы его хотелось видеть.
После прохода островов Самуила (острова Самуила в настоящее время переименованы в острова «Комсомольской правды»), унылых, плоских, лишенных привлекательных красок, начали показываться льды. Сначала они шли отдельными полями, затем сплотились около «Володарского» большими массами. Между ними были видны небольшие разводья. «Володарский» то и дело меняет курс, лавируя по узким разводьям. Его корпус дрожит от толчков, как железный лист при сильном ударе.
С «Правды» пришла молния:
«Окружен льдами… Не знаю, что делать. Ложусь в дрейф…»
«Советую вернуть ледокол и идти в Тикси опять караваном», – радирует пароход «Сталин».
«Володарский», находясь еще во льду, стал медленно покачиваться на волнах.