Повар Рулев и доктор Ринейский шефствовали над Волком. В далеком прошлом за свои разбои в собачьей стае он носил имя Махно. Это была самая умная и самая «очеловеченная» собака. Прекрасный ездовик, Волк стал учителем молодых собак. Всегда угрюмый и страшный для всей своры, он очень добродушно относился к щенку Таймыру, являвшемуся его точной копией.
– В нем есть инстинкты отцовского чувства, – уверял доктор. – Он даже отдает свой кусок Таймыру.
С людьми Волк всегда здоровается, протягивая лапу. Но в нем нет ни капли заискивания или преклонения перед ними. Он признает равноправие сторон.
Такое разделение собак «по специальностям» имеет свою хорошую сторону. Никто не может знать, когда и откуда появится медведь и как он будет вести себя при встрече с человеком. В этом году на зимовке был случай, когда медведь вплотную подошел к радиотехнику Корягину, увлекшемуся исправлением радиомачты. По-видимому, зверь тоже заинтересовался радиомачтой и не спешил познакомиться с ним поближе.
С дикими воплями бросился радиотехник к дверям зимовки, спеша увеличить расстояние между собой и новым радиолюбителем. Выскочили зимовщики с винтовками. Медведь был убит.
Утром зимовщики смерили по следам прыжки радиста. По их мнению, он побил все достигнутые ранее рекорды в СССР.
***
К утру позёмка утихла. Но на самолете ещё велась работа по отеплению трубопроводов. Вылететь было невозможно.
Поземка должна была произвести большие изменения в распределении льдов. Интересно было проследить за ними, хотя бы с берега и припая. Кроме того надо было продолжать охоту. По правилам Арктики, выход на охоту или в экспедицию одного человека недопустим. Обычно идут двое или трое. Но свободных от работы людей на зимовке не было. Надо идти одному.
– Вы когда вернетесь? – спросил Рузов.
– К пяти-шести часам… направляюсь на запад…
С возвышенного берега тундры было видно, что льды значительно сместились по сравнению со вчерашним днем. В некоторых местах, перпендикулярно к материку, появились гряды торосов. За ними образовались небольшие прогалины чистой воды. Подавляющая часть пролива по-прежнему была покрыта плавающим льдом. Кое-где плыли громадные айсберги, вероятно, принесенные от берегов Северной Земли.
В сумеречном свете бессолнечного дня окружающая обстановка казалась еще более мрачной и угрожающей.
Из бухты «убитого моржа» в бинокль были видны далекие просторы ледяного моря. По направлению к острову Гейберга торосы казались еще более высокими, чем около в материка. Возможно, что рефракция несколько изменила картину, но наличие там торосов несомненно.