В устах отца это звучало косвенным признанием, что до сих пор он всерьез не занимался моим образованием. Однако началу наших занятий предшествовало «отучение». Так отец называл избавление от всех усвоенных мной дурных навыков. Мне сразу вспомнились Фивы, где мы с Айей долгими часами упражнялись на деревянных мечах. По мнению отца, очень многое в приобретенных нами привычках ведения боя просто никуда не годилось. И все же он скупо похвалил нас за то, что мы не бросали упражнений, пытаясь видоизменять и совершенствовать свои зачаточные знания.
А кочевая жизнь продолжалась. По словам Айи, мы год за годом проводили «в бегах». Не было города или селения, через которые хотя бы раз не пролегал наш путь. И везде и всюду я упражнялся: оттачивал навыки владения мечом, постигал тонкости стрельбы из лука, делая смерть и оборону своим ремеслом.
Отец посвящал меня в историю меджаев и их учение. Когда-то эти гордые воины, в чьи ряды я надеялся влиться, имели тот же статус, что и филакиты или царская гвардия. Они были мекети – защитниками людей, охраняли храмы, гробницы и священные статуи. Меджаи неутомимо оберегали тогдашний образ жизни египтян и сдерживали внешних врагов страны.
Отец продолжил и расширил мысли жрицы Нитокрис. Закат меджаев растянулся на долгие десятилетия. Они еще оставались защитниками храмов и гробниц (в Сиве такое положение сохранялось и по сей день), но теряли власть и влияние. Меджаи перестали быть гордыми стражами, оберегавшими людей и строения. Теперь, когда их число значительно сократилось, они защищали нечто более важное: прежний образ жизни и учение, на котором он строился. Между воззрениями отца и жрицы было одно существенное различие. Он считал Египет страной, которой захватчики навязывали свои убеждения. Вначале к нам, вместе с Александром Македонским, пришло мировоззрение греков. Сейчас все громче звучали голоса римлян. А наши соотечественники не противились чужестранному влиянию. Наоборот, египтяне охотно усваивали чужие воззрения и допускали перемены. Столь горячо любимая Айей Александрия была чисто греческим городом, построенным по образу и подобию селений завоевателей.
– Мы не просили такого образа жизни. Его нам просто навязали, – часто повторял отец. – Нас заставляют поклоняться занимаемому положению, власти, золоту, которые подменяют собой богов. Но не все так трагично, Байек. Меджаи способны подняться снова и восстановить принципы, которыми руководствовались египтяне в прошлом, когда жизнь была проще и справедливее. Мы с тобой – часть возрождающихся меджаев. В один прекрасный день ты понесешь факел нашего учения. Верь, сынок: однажды мы вновь воспрянем. Хемон предвидел наше возрождение, готовился к нему. Нам с тобой предстоит сыграть в нем главную роль.