Думаю, сейчас ни у кого нет сомнения, что в России «пятую колонну» возглавлял «опальный» Ельцин. Его борьба против партии, особенно «борьба с [привилегиями», хорошо известна. Но есть еще один момент, о котором, возможно, знают не все. Устами Ельцина и его активными сторонниками в общество еще в конце 80-х годов вбрасывались идеи, которые, прорастая, раскатывали страну.
21 октября 1989 года состоялся «второй диалог» Ельцина с Андреем Карауловым, в ходе которого Ельцин сказал:
«Я не отрицаю, что когда-то у нас может появиться и другая партия. Но все время говорю: давайте обсудим этот вопрос всенародно. В печати. Почему мы, обсуждая |эту проблему, должны шептаться по углам? Пройдет год-два, может быть, и меньше, 'общество само ответит: нуждаемся мы в многопартийной системе или нет».
«Вы уже несколько раз сказали — политическая борьба. Какой смысл вы вкладываете в это слово? За что вы будете бороться?» — спросил его Караулов.
Ельцин ответил: «... это же абсолютно нормально, это должно быть у нас в лексиконе: политическая борьба. А мы этих слов страшно боимся. Раз политическая, значит, борьба за власть. Да нет же! Слова «оппозиция» в партийном лексиконе вообще запрещено. Да упаси Бог: раз мы — коммунисты, значит, мы все должны мыслить одинаково. Или — фракция. Почему в КПСС не может быть фракции? Это же все равно КПСС. Я-то думаю, что сегодня наша партия должна быть в этом заинтересована: если будет существовать определенная фракция в рамках КПСС, если будут разные мнения, споры, внутрипартийные дискуссии — в глазах народа это только поднимет авторитет партии. Пусть идет борьба на альтернативной позитивной основе, борьба альтернативных предложений, мнений. Реформа в партии до сих пор не чувствуется. А ведь с нее и надо было начинать перестройку четыре с половиной года назад». (Андрей Караулов. «Вокруг Кремля. Книга политических диалогов», М. «Новости», 1990 г., стр.115-116.)
Идеи, вброшенные в общество «сеятелем» Ельциным, вокруг которого Яковлевской прессой уже был создан громкий ореол «борца», попали на подготовленную почву и вскоре проросли в виде платформ в КПСС, а потом материализовались в виде российской компартии. Многие коммунисты об этом догадывались.
«Думается, развал КПСС начали сверху по глубоко продуманному сценарию, — заявил на майском (1991 г.) Пленуме ЦК КП РСФСР первый секретарь Тульского обкома А.И.Костюрин. («Советская Россия», № 95, 15 мая 1991 г.)
«Мы все более убеждаемся: далеко не все происходящее в стране является порождением прошлых лет, предшествующих перестройке, многие отрицательные явления это результат неумелого, непродуманного руководства.