В результате весь военный аспект западной политики сосредоточился на Сирии, где американские, европейские, турецкие и арабские военные руками местной оппозиции пытались вырвать Дамаск из-под влияния Тегерана. Для иранских аятолл эти действия стали серьезной проблемой. И дело тут даже не в том, что Сирия является ключевым союзником Ирана и единственным коридором в Левант. И даже не в том, что приход в Сирии враждебного Ирану режима замкнет санитарный кордон по всей западной границе Ирана. А в том, что, начав кампанию в Сирии, Запад и Залив лишили иранцев стратегической инициативы, заставили их тратить на поддержку режима Асада слишком много ресурсов, как финансовых, так и имиджевых. В идеале Запад и Залив хотели добиться полномасштабного ввода сирийских войск в Сирию для того, чтобы устроить Тегерану полноценную войну на периферии и легитимно разнести элитные части КСИР.
К началу 2013 года США, по всей видимости, окончательно убедились в неэффективности этой стратегии – режим Асада выживал, санкции не привели к революции в Иране, а ядерная программа Исламской Республики успешно развивалась. Нужно было искать иной вариант. И им стали переговоры. «Президент Обама приступил к переговорному процессу с Ираном, будучи уверенным, что добиться поставленных нами целей лучше всего можно путем дипломатии. Другие варианты сопряжены с большим риском и затратами, а вероятность того, что они могут привести к долгосрочному решению проблемы, не столь высока», – пояснял госсекретарь США Джон Керри [318].
Для начала конструктивного диалога с Тегераном нужно было, безусловно, политическое мужество и готовность отправить на мясо ряд «священных коров» иранского вектора американской политики. Во-первых, нужно было отказаться от приоритета в виде санкционной войны, которая, по сути, стала самоцелью. После серии невыполненных резолюций ООН «что остается делать миру? Либо сказать, что ошиблись и не надо было вообще вводить санкции, либо еще раз признать причины санкций состоятельными и принять решение об их ужесточении», – говорит российский арабист Георгий Мирский [319].
Во-вторых, нужно было преодолеть десятилетия вражды, по итогам которой обеим сторонам было что предъявить друг другу. В иранском списке – свержение ЦРУ правительства Мохаммеда Моссадыка в 1953 году, безоговорочная поддержка Вашингтоном «антинародной» власти шаха Мохаммеда Реза Пехлеви, а также помощь Ираку во время его войны с молодой Исламской Республикой, в ходе которой погибло до миллиона иранцев