После этого члены Политбюро удалились на закрытое заседание в Ореховую комнату. Минут через 20 меня попросили зайти. Горбачев обратился ко мне: «Мы решили назначить вас министром обороны. Как вы на это смотрите?» Я пытался возразить, что в центральном аппарате работаю всего-навсего три месяца, и многого еще просто не знаю: к примеру, систему заказа вооружений, систему финансирования, многие другие специфические вопросы, касающиеся военного ведомства. Генсек сострил: «Мы тебе целые сутки дадим на вхождение в должность». Все засмеялись, а я мельком взглянул на присутствовавшего здесь же Маршала Соколова. Тот кивнул головой: мол, соглашайся. Не дожидаясь моего ответа, Горбачев тут же поручил Зайкову и Лукьянову в 16 часов представить меня коллегии министерства обороны. «Давай, рули», – сказал он, уже обращаясь ко мне. На этом наш разговор был окончен. 1 июня 1987 г. я вступил в должность министра обороны СССР.
– «Не дай Бог жить в эпоху перемен» – гласит китайская мудрость. Вы возглавили военное ведомство величайшей державы мира именно в такое, зыбкое и невнятное время. Когда лично вы это почувствовали?
– Генеральный секретарь, а потом и Президент Горбачев без устали твердил о «социализме с человеческим лицом», об «ускорении социально-экономического развития». Мне, как, наверное, и миллионам советских граждан, казалось тогда, что за этой красивой риторикой кроется мечта о лучшей жизни для простого народа. Но время показало обратное. Еще в декабре 1985 г., Александр Яковлев тезисно изложил задачи предстоящей перестройки: среди прочего там фигурировали «частная собственность как субъект свободы», «рыночная экономика» и т. п. Все эти шаги сводились к демонтажу общественно-политического строя.
С программой, положенной в основу предстоящих преобразований, был ознакомлен Горбачев и близкие друзья. Никто больше о ее существовании не догадывался. Руководство страны на том этапе допустило великое множество ошибок, граничащих с преступлениями. Сам Яковлев в своей книге «Горькая чаша» пишет, что говорить вслух об истинной цели перестройки было бы просто наказуемой глупостью, поэтому приходилось притворяться и разыгрывать из себя дурачка. На выходе же мы получили разрушенное хозяйство, безоглядную и непродуманную передачу народного достояния в частные руки, за бесценок ушедшие с молотка промышленные гиганты.
К 1991 г. обстановка в государстве накалилась до такой степени, что Горбачеву на Съезде народных депутатов прямо заявляли: Михаил Сергеевич, уходите, вы разваливаете страну. На всесоюзном референдуме, проведенном 17 марта 1991 г., более 76 % населения СССР проголосовали за сохранение единого советского государства. Но Президент Горбачев, не обращая внимания на волеизъявление народа, собрал сепаратистов из числа первых секретарей, сформировал по национальному признаку Политбюро, и начал разрабатывать так называемый союзный договор, провозглашающий Союз суверенных государств.