Именно тогда я окончательно понял, что дело идет к развалу страны, и вместо сильной державы нам предлагают хиленькую конфедерацию республик во главе с самостийными президентами. На заседаниях Политбюро постоянно задавал вопрос: что же будет с вооруженными силами? «Мы знаем, что делаем. Армия будет одна на всех», – отвечали мне авторы договора. Единая армия будет защищать интересы суверенных государств? Но это же нонсенс, откровенная чепуха.
– Михаила Горбачева вы знали достаточно близко. Что можете сказать о нем как о человеке, политике?
– Действительно, Горбачева, как мне казалось, я знал неплохо. Первое время после избрания Генеральным секретарем он вел себя вполне адекватно. Но уже начиная с 1988 г., когда был подписан советско-американский Договор о сокращении ракет меньшей и средней дальности, стало очевидно: Горбачев идет на колоссальные уступки Западу. Неприемлемым было даже не то, что мы сокращали больше ракет, чем американцы, а абсолютно неравнозначное количество наблюдателей. Посудите сами: американцы имели право вести наблюдение за каждой позицией наших ракет, и таких точек насчитывалось более ста, тогда как советские наблюдатели были допущены лишь на два американских объекта. Затем на смену разговорам о развитии отечественной экономики, повышении уровня жизни пришли частые и весьма продолжительные поезди генсека по миру. Сегодня Великобритания, завтра – Франция и Германия, послезавтра Италия… Горбачев очень много времени проводил за границей. Нужно ли это было на тот момент государству, народу? Лично я считаю, что нет.
– По вашему мнению, достаточно ли ясно первый и последний президент Советского Союза понимал, что происходит со страной?
– Мое глубокое убеждение: Горбачев полностью отдавал себе отчет в происходящем, просто на момент прихода к руководству партией, государством он был незрелой личностью. Ситуация в Политбюро складывалась таким образом, что все его члены старели примерно одновременно. И когда умер Черненко, Горбачев оказался самым молодым в обойме. За спиной у Политбюро они с Громыко заключили своеобразную обоюдовыгодную сделку: Громыко предлагал его кандидатуру на пост Генерального секретаря, а Горбачев, в случае успеха, обещал Громыко должность Председателя Президиума Верховного Совета СССР. Именно об этом эпизоде рассказывает в своей книге «Омут памяти» Александр Яковлев. Как это называть? На мой взгляд, то был самый настоящий заговор. К мнению Андрея Андреевича Громыко, лидера «старой гвардии», коллеги по партии, как известно, прислушались.