— И что, как вы доберетесь до родного города? Насколько я помню, вы прилетели самолетом — без тени усмешки спросил Николай Георгиевич, протирая очки идеально белым носовым платком. Добродушный взгляд исчез, словно его стерли ластиком, и на меня уставились две бездонные черные дыры.
— Как ни будь разберусь — буркнула я, пытаясь обойти его, что бы продолжить движение.
— Не глупи, девочка — ледяной тон, которым это было сказано не оставил мне сомнений. Этот человек знал, кто я. Знал все обо мне, всю мою подноготную. — Иди за мной, есть разговор — приказал он, и я покорно пошла за ним, не смея ослушаться.
— Садись — приказал отец Дэна, показывая глазами на огромное кресло. Я примостилась на край сиденья и приняла бокал с виски, поданный мне хозяином дома. Напряжение, сковавшее мое тело, не давало мне расслабиться, и потому я сделала глоток обжигающего напитка, в надежде, что он поможет мне прийти в себя.
— Виски с утра, не очень здоровая привычка — хмыкнула, сощурив глаза, глядя как Николай Георгиевич залпом опрокинул свой стакан.
— Мне уже не страшно — невесело улыбнулся он — Пашка Романов, ведь, твой отец, так ведь?
— Моего отца звали Павел Владимирович — спокойно ответила, хотя уже привыкла, что о моем отце отзываются пренебрежительно. — Вы только за этим меня сюда пригласили, разобраться в моих семейных отношениях?
— Нет, Катя, у меня есть предложение, от которого вам, я полагаю, отказаться будет, почти не реально. Вот, ознакомьтесь, для начала — передо мной лег лист бумаги, подписанный рукой моего отца. Я уже неоднократно видела такие, миллион раз. У Борюсика, например, когда он предложил мне отработать долг папули. Долговая расписка, лежащая передо мной, уже не производит на меня такого впечатления. Я взяла ее в руку и едва не вскрикнула, увидев написанную в ней заоблачную сумму.
— Давайте не будем ходить вокруг да около — выдохнула я, залпом допив виски. — У меня нет таких денег, иначе, я бы не стала продавать себя. Не делайте вид, что этого не знали.
— И не собирался — ухмыльнулся Николай Георгиевич. — Борис, очень быстро раскалывается, даже запугивать не нужно особенно. Катя, мне не нужны деньги. Небольшая услуга, и я решу все ваши проблемы. Когда я говорю все — это значит, абсолютно все. Включая пожизненное содержание вашей матушки в клинике. Не в той богадельне, где она находится сейчас. В ваших силах обеспечить ей более достойные условия.
— Думаю, что даже вам это не под силу. Хотя, вы, определенно, знаете на какие струны человеческой души стоит надавить, что бы добиться желаемого, — горько усмехнулась я. — Ну, что ж, озвучьте хотя бы вашу просьбу, а я подумаю.