- Смотри, духарик (храбрец) выискался, бля — заколыхался Червь, но тут же заткнулся, увидев на лице блатного оскал.
— Да, не за жизнь тереть тебя позвал, хотя не люблю, когда на мои вопросы не отвечают. Знаю, что кисло тебе живется, хоть и статья у тебя не мутная — ухмыльнулся Лева, и стал похож на оскалившуюся гиену.
Мужчина едва успел сделать глоток обжигающего пойла, когда получил сокрушительный удар по ребрам.
— Успокойся, Червь — ухмыльнулся бугор. Ясно, что избиение было инициировано им самим. Мужчина сплюнул на пол кровь, и как ни в чем не бывало, вновь занял свое место у шконки блатного.
— Будешь вонять, продолжу банки ставить- угрожающе пообещал Червь, свысока глядя на чушка.
— Глохни — приказал ему Лева — А ты, черт, будешь барагозить, джагу под ребро получишь. Марануть (убить) тебя, Червю, что высморкаться, — обратился он к мужчине.
— Я ясно излагаю?
Мужчина кивнул. Отбитые ребра горели болью.
— Решили мы в побег сорваться, мил человек — продолжил бугор, изучающе наблюдая за реакцией запуганного зека. Тот лишь усмехнулся, но промолчал. — С нами пойдешь. Или тебе нравится парашу чистить, еще червонец?
— Зачем я вам? — спросил мужчина, поморщившись.
— Сидора таскать — Лева улыбался. Мужчина знал, что это отмазка. Была другая причина, для чего берут с собой людей из низшей иерархии. Участь ему приготовили незавидную. Таких, как он брали «коровой», на случай голода. Так что, фактически, ему уже подписали смертный приговор. Но и отказываться было уже нельзя.
— А если откажусь? — осмелев, спросил он, прихлебывая жижу из кружки, ощущая давно забытый вкус водки.
— Ну, тогда два варианта у тебя, или офоршмачат тебя, Светкой сделают. Или Червь, вон, тебе перо оформит. Выбор не велик. Хотя, в данном случае, перо предпочтительнее.
— Могу и сейчас — заржал шнырь, играя заточкой в руках.
— Когда? — спросил мужчина. Ему не было страшно. Даже смерть от пуль вертухаев, не казалась ему таким уж злом, в сравнении с еще десятью годами, проведенными в аду зоны.
— Через неделю, как на биржу (производственная зона ИТУ) поведут — сказал Лева, и забыл о его существовании, показывая, что разговор окончен.
— Сдаст? — спросил Червь у блатного, глядя в спину удаляющегося чушка.
— Вариантов нет — хмыкнул Лева, — Коровы обычно пугливы, и никому не нужны. Я щупал, родственников нет, головастика усыновили. А без «консервы» в тайгу уходить, самоубийство. Нет, не сдаст. Чуйка у меня, да и землю почистим маленько от мокрушников — хохотнул вор, и вдохнул дозу белого порошка, которую насыпал на тыльную сторону ладони.