Приют можно было всегда найти в церкви. По не везде и не всегда на пути попадалась церковь. Случалось, ночь заставала путника среди болот, поросших вереском, или в горах. Солнце скрывалось за их западными склонами. Воздух становился неподвижным и холодным. Путнику приходилось, натянув на голову капюшон, устраиваться на ночлег под открытым небом. Он разводил огонь, который всегда тлел в дорожном факеле — железной корзинке с угольями — или в фонаре-роге. В безлунные ночи такие факелы и фонари освещали путнику дорогу.
Маленький костерок — вот и вся защита путника. Если он был опытным и мудрым, то непременно запасался в дорогу рябиновым посохом. Рябина издавна считалась Древом Мира северных народов, источником жизни и хранителем человечества. Путешественники непременно держали при себе и охранные амулеты — то, что, по верованиям тех лет, сохраняло и воскрешало свет дня, защищая от неведомых опасностей ночи. Были это и растущие в полях маргаритки, любимые в Британии и называемые «дневной глаз», потому что этот невзрачный цветок каждое утро открывал свои лепестки навстречу солнцу и плотно смыкал их с наступлением ночи. И другой цветок служил охранным амулетом — папоротник, распускающийся в канун Иванова дня. Он, этот скромный цветок, напоминает крохотное солнышко, потому и зовется «земным солнцем». И клевер с четырьмя лепестками тоже, по поверьям, приносил счастье, потому что его зеленый венчик повторял форму Христианского Креста. Приносил он счастье только тому, кто сам нашел его, тайно от посторонних глаз сорвал и зашил в край плаща или засунул в башмак. Корка хлеба — основа жизни — тоже охраняла от опасностей. Как говорится в древней пословице — «эта корочка святая от лихой беды спасает».
Если путники без приключений и невзгод проделывали свой путь до конца, то считалось, что спас их талисман. С защитной ладанкой или талисманом на груди путник смело шел в ночь, где слышны были только его одинокие шаги, потрескивание пламени в дорожном светильнике, крик совы, сопение ежей, возня барсуков — привычные звуки ночной жизни, той жизни, которую ведут занятые своими делами безобидные зверьки. И путник, кроме дрожащего лучика своего дорожного фонаря, ничего и не видит. И лишь когда взойдет луна, он вдруг заметит и серебристые листья деревьев, и неподвижные ветки, и вьющуюся впереди дорогу. Но стоит ему дойти до развилки, как притаившийся где-то в глубине души страх вдруг выплеснется наружу. Распутье всегда было как бы местом неуверенности и раздвоенности, когда ясный и прямой путь вдруг раздваивается лукавыми рожками, и неизвестно, какой из них выбрать. Считалось, что именно на таких развилках чужие непонятные существа из своего неведомого мира проникали в этот, населенный простыми смертными. Чтобы не допустить такого вторжения, люди зачастую ставили на развилке небольшой каменный столб, что-то вроде алтаря, место жертвоприношений черных венков, овец, рыб, яиц, молока, меда и даже зубчиков чеснока. Эти жертвоприношения назывались Ужином Гекаты и предназначались для умиротворения самых страшных и злобных ночных существ.