Все цветочки лазоревы!
Ты жена, змея подколодная!
Иссушила ты меня, молодца,
Как былинку на камешке!
Пела и жена после мужниной расправы:
У меня, младой, строченые бока!
А и всем я не потешу дурака —
Я свово ли простофилю-муженька!
Поведу я дом по своему уму.
И точно, она вела дом по своему уму и дурачила как хотела мужа, и эта нравственная пытка была для мужа больнее побоев.
Есть указания, что девицы в борьбе частенько побеждали добрых молодцов. В одной песне парень подошел к девичьему хороводу и хвастливо вызвал девицу, которая бы могла с ним погулять. Девица такая отыскалась. Вышла и говорит парню:
Стой-ка, молодец, обостойся,
Со мной, девицей, пораздорься,
Пораздоривши, поборемся!
Девка молодца поборола,
На нем синь кафтан замарала,
Шелковый кушак изорвала,
В руках тросточку изломала,
Пухову шляпу долой сбила,
Все кудерочки столочила!
Таковы-то были и женщина и девушка в те далекие могучие времена, когда у всех ради удовольствия трещали бока и сворачивались набок «салазки».
Добродушное было время!
Зеленая шубка Дашутки, вроде кафтана-однорядки, и ее набекрень надетая бобровая шапка сразу обратили на себя внимание одного силача, как только она выскочила из возка.
– Гей! Зелен кафтан без изъян! – крикнул он, оскалив зубы. – Не бока ль погреть, с нами попреть сюда прикатил? Коли к нам, так, стало, из носу клюквенный квасок пустить захотел! Ха-ха-ха!
Силач разразился грубым смехом и стал поворачивать во все стороны довольно пьяное и потому красное лицо свое, надеясь найти в окружающих сочувствие своему остроумию. Толпа вокруг была велика. Но все как-то не обратили внимания на шутку силача, а наблюдали за двумя стенками мальчуганов, которые делали почин: с гамом быстро кидались друг на дружку и так же быстро отступали. С берега они казались налетающим друг на дружку черным роем, мухами.
Кто-то в толпе, с берега, громко, но хрипло одобрял и подзадоривал мальчуганов.
– Не робь, не робь, ребята! – кричал он. – Вали валом – будет лом!
В толпе послышались смех, шутки и замечания:
– Дробны севодня чтой-то ребятки!
– Ребятки – мякина!
– Дрянь ребята!
– Намедни не в пример ходовитее были!
– Те были ходовитее!
Со стороны стенок послышался шум и визг. Ребятишки, воодушевленные и холодом и насмешками, с ожесточением бросились друг на дружку. В одно мгновение все смешалось и перепуталось. Обе враждующие стороны представляли теперь одну громадную кучу, из которой как-то странно мелькали головы и руки борющихся. Общего шума и визга уже не было. Слышались одни только одиночные, точно молящие о пощаде, выкрики. Затем все враждующие как по команде стали рассыпаться и бежать друг от друга. На льду, однако, осталось несколько борющихся, которые медленно приподнимались и очищали с кафтанишек снег.