Мастера русского стихотворного перевода. Том 2 (Андерсен, Алигьери) - страница 55

На первую страницу
И попаду в конце посылки.
>(Торжественно заявляет)
«Посылка»: Молитесь, принц! Конец вас ждет.
Ага! У вас дрожат все жилки?
Раз… два… пресек… три… финта.
>(Попадая)
                    Вот!
>        Вальвер пошатывается.
>        Сирано раскланивается.
И я попал в конце посылки!
1898
567. Монолог герцога Рейхштадтского
Из драмы «Орленок»
В моей душе теперь величье храма:
Пусть перед ним преклонится народ…
Я силы пью здесь, в воздухе Ваграма,
Мне двадцать лет, меня корона ждет!..
Корона, власть… Движением десницы,
Как по волшебству, открывать темницы
И узникам свободу даровать,
Кормить голодных, облегчать страданья,
Вносить улыбки, осушать рыданья,
Любить, прощать и счастье разливать…
О мой народ! Своей святою кровью
Ты заплатил бессмертие отца,
Но сын его воздаст тебе любовью
И мир внесет во все сердца!
Я сам страдал… Страдания народа
Понятны мне, и я их искуплю!
Я был в плену… Не бойся же, свобода,
Я прав твоих не оскорблю!
К трофеям всем родной моей державы,
К названиям Ваграма, Ровиго
Прибавлю я иной названье славы
И герцогом я сделаю Гюго!..
Слетела грез счастливых вереница,
С души моей исчез тяжелый гнет,
Лечу к тебе, лечу, моя столица,
Мне двадцать лет, меня корона ждет!
Париж, Париж!.. Я вижу волны Сены,
И слышу я твои колокола…
Вы здесь, друзья, не знавшие измены,
Вас тень отца и к сыну привела…
Уж вижу я несчетные знамена,
Уж вижу я и лавры и цветы,
Мне двадцать лет, и ждет меня корона…
Париж, Париж, ее отдашь мне ты!..
<1914>
568. Опять «Сизый Нос»
Его увидел я в таверне за столом;
Он перелистывал Гюго старинный том…
Он был всегда из тех, чей завтрак — кружка пива,
И часто весь обед — какой-нибудь сухарь.
Он показался мне еще худей, чем встарь,
Но речь его была — как прежде тороплива.
Я вместе с ним ушел. И вот открылся шлюз.
Глубокий Люксембург свои раскрыл нам сени…
Сгущались вечера сиреневые тени,
Пока он эстетизм громил и тайных муз…
Я слышу как сейчас, как крикнул «черт возьми!»
Он удивленному прохожему свирепо:
«Мы петь должны для всех, — живем мы меж людьми.
Искусство меньшинства? Для избранных? Нелепо!
Когда вы пишете уж больно мудрено,
Так, что нельзя понять, чего бы вы хотели,
Любезные друзья, сдается вам ужели,
Что вам любить одним поэзию дано?..
Да, плоской пошлости страшна, конечно, шутка,
Но бойтесь с ней смешать, но бойтесь как-нибудь
Вы с нею те сердца случайно оттолкнуть,
В которых чувство есть: оно важней рассудка.
Люби тех, кто молчит, кого презренье ждет,
Кто, выслушав стихи, не скажет громко мненья,
Но в чьих глазах слеза горячего волненья:
Так мысли царственной воспринял он полет.
Люби ты простоту, в ней часто справедливость;
Следующая страница