За полчаса до отъезда к ней в комнату ввели незнакомого молодого человека. Он пришел с поручением от брата.
— Г-н де Вивонн очень сожалеет, мадам, что слух о вашем отъезде распространился при дворе.
— Что мне за дело до этого, месье? — ответила г-жа де Монтеспан с прежним высокомерием.
— Он просит передать, мадам, что у западных ворот соберутся придворные посмотреть, как вы будете уезжать; прибудут г-жа де Нельи, герцогиня де Шамбор, м-ль де Роган и прочие.
Монтеспан ужаснулась при мысли об ожидавших ее новых испытаниях. Удаляться из дворца, где ее значение было выше королевы, под насмешливыми взглядами и градом злых издевательств личных врагов. О, это ужасно! После всех унижений этого рокового дня здесь таится последняя капля той горькой чаши, которую ей пришлось испить. Нервы слабели. Едва ли она была в состоянии выдержать это испытание.
— Передайте моему брату, месье, большую просьбу сделать новые распоряжения с целью сделать мой отъезд незамеченным.
— Он приказал передать вам, мадам, что это уже устроено.
— В котором же часу отъезд?
— Сейчас, как можно скорее.
— Я готова. Итак, у западных ворот?
— Нет, у восточных. Экипаж уже там.
— А где же сам брат?
— Он ждет нас у калитки парка.
— Почему же не у ворот?
— За ним следят и, если его увидят у экипажа, то все обнаружится.
— Прекрасно. Тогда, месье, если вас не затруднят мой плащ и шкатулка, отправимся немедленно.
Они прошли окольным путем через наименее посещаемые коридоры. Г-жа де Монтеспан торопилась, словно преступница, сердце усиленно билось при каждом звуке шагов. Но судьба покровительствовала ей на этот раз. Никто не попался навстречу, и скоро изгнанница уже была у калитки восточных ворот. По бокам, облокотясь на мушкеты, стояли два флегматичных швейцарца. Фонарь бросил свет на поджидавшую карету. Дверца была уже открыта; высокий мужчина, укутанный в черный плащ, подсадил ее; потом сел напротив, захлопнул дверцу, и карета покатилась по главной дороге.
Г-жа де Монтеспан нисколько не удивилась при виде человека, севшего в карету, так как в то время обычно ездили с провожатыми, и незнакомец, очевидно, занимал пока место ее брата. Все было вполне естественно. Но когда прошло минут десять, а незнакомец продолжал сидеть все так же неподвижно и безмолвно, она с любопытством взглянула на него, пытаясь разглядеть его лицо в окружавшем их мраке. Насколько она могла рассмотреть, когда садилась в карету, он был одет, как дворянин, а по отвешенному поклону опытный глаз бывшей фаворитки подсказал, что она имеет дело с человеком, обладавшим манерами придворного. Но те, которых она знала, бывали всегда учтиво любезны и разговорчивы, а этот человек, напротив, тих и молчалив. Снова она сделала попытку разглядеть его. Шляпа незнакомца была надвинута на глаза, плащ закрывал нижнюю часть лица, но ей показалось, что из-под полей шляпы на нее смотрят два пристальных глаза.