Мозг фиксировал — а я всякий раз испытывал толику раздражения. Как на лесном пикнике, когда слышишь под ухом звон комара.
По всей видимости, это не давало мне покоя подсознание. Подсознание человека, однажды надкусившего запретный плод — оно подталкивало меня теперь потянуться за добавкой. И словно нашептывало при появлении поблизости очередного любителя проехаться не только с ветерком, но и с музыкой: «Вот еще один враг показался. Еще один, вздумавший помешать тебе, подействовать на нервы. Иди и сделай с ним то же самое, что и с тем… первым… который на «жигуленке» гонял и матерную дрянь слушал».
«А еще они называли тебя земляным червяком!»
Считается, что запретный плод сладок. Но и вреден, скорее всего, тоже. Потому что сознание мое, в свою очередь, тянуло прямо в противоположную сторону. А тут не надо быть психологом, чтобы понять, что подобный конфликт в рамках одной личности чреват душевным расстройством. А впоследствии и болезнью. Да и, в конце концов, будь это не так, вряд ли я довел бы себя до казенного дома.
Так вот, сознание мое почти сразу после попытки отомстить владельцу «жигуленка» заставило меня задаться целым выводком вопросов. Видел ли кто-нибудь, как я колесо прокалываю — например, некто привлеченный звуком сигнализации? Или случайный прохожий? Или просто один из жильцов, мучающийся от бессонницы и вдруг вздумавший либо в окно выглянуть, либо на балкон вылезти?
И главное: а был ли среди этих «кого-то» сам этот дрищ, любитель матерного рэпа и обеспеченных девушек? Ну, или кто-то, кто мог ему сообщить?
А если да, то сможет ли владелец пострадавшего «жигуленка» меня вычислить? Выяснить, как зовут? Найти? Узнать в толпе? И ежели сможет — что предпримет в качестве ответного удара? Обратится в суд? К презираемым (на словах, конечно же, на словах!) всеми «тру гангста» ментам?
Такого поворота событий мне не хотелось. С уголовным делом, даже не доведенным до логического конца, я вылетел бы с работы в два счета. О репутации своей компании, вроде той, где я возглавлял отдел, заботятся ревностно… пускай и несколько своеобразно. В том смысле, что мухлевать с налогами они считают для себя допустимым, а вот держать в штате сотрудника-уголовника — ни-ни.
Но даже если хозяин «жигуленка» вздумает обойтись без суда — разобраться со мной самостоятельно, что называется, по-пацански — такой вариант не радовал тоже. Да, несмотря на свою напускную задиристость, достойную деревенского петуха… гы-гы, опять слово, которое в меру испорченности он мог бы понять превратно. Так вот, несмотря на попытку изобразить из себя крутого, шибко грозным паренек не выглядел. Дрищ, как я уже говорил. Такого, наверное, даже ветром унести может. По крайней мере, очень сильным. Вот только этот дрищ мог прихватить с собой против меня нож, бейсбольную биту, монтировку или хотя бы пустую бутылку. Либо, как вариант, целую свору дружков.