Вот как в тот раз.
Началось это где-то после обеда, когда я, уже сидя за рабочим столом, чахнул как Кощей над златом, над очередной служебной запиской, пытаясь врубиться в ее содержание, а главное — понять, какое отношение она имеет ко мне и возглавляемому мной отделу… и имеет ли вообще. В противном случае следовало эту бумажку, как принято говорить у канцелярских крыс, «завернуть». То есть послать обратно отправителю.
И вот когда я почти дочитал записку, грянул… нет, не гром среди ясного неба. Но лучше бы, чес-слово, это был гром! Даже сквозь стены и пластиковые окна (пластик оттого даже завибрировал) до меня донеслись звуки одновременно грохочущие и протяжные: «Бу-у-ум! Бу-у-ум! Бу-у-ум!». А за ними — какой-то речитатив; какой-то как бы рэп, произносимый невнятным голосом пьяного забулдыги, но почему-то столь торопливо, что слов было не разобрать.
Хотя нет! Отдельные словечки в этой с позволения сказать песне я все-таки уловил — но, увы, сплошь матерные.
Оставалось лишь диву даваться, что эту беспримесную гадость кто-то считает музыкой. Что кому-то она может нравиться, дарить эстетическое наслаждение.
От работы что меня, что других сотрудников отдела жуткий речитатив под протяжный грохот отвлекал минуты три. После чего источник шума убрался на хутор бабочек ловить, взревев напоследок шинами.
Тогда, в первый раз, я не придал тому значения. Тем более, трудовые хлопоты, отдадим им должное, хотя бы такие вот мелкие неприятности способны из головы и из сердца вон вытеснить. Вообще забыл бы этот протуберанец дурного вкуса. Вот только снова услышать громоподобный матерный эрзац-рэп (полный эрзац!) мне пришлось уже тем же вечером. Я как раз поглощал припозднившийся ужин. И чуть не подавился от неожиданности, когда с улицы донесся этот, знакомый уже, выкидыш музыкальной индустрии.
Раздраженный… но в то же время не без любопытства я выглянул в окно. И хмыкнул. Почти у самого подъезда припарковался — что бы вы думали? «Жигуленок», древний и помятый, местами облезлый… зато с тонировкой на стеклах. От доносившихся изнутри громоподобных звуков он аж содрогался; того и гляди, на куски развалится.
«Вот, конечно! — подумал я тогда со злым сарказмом, — просто-таки крутая тачка для гангстеров и прочих крутых парней!» Ведь именно на такую публику, крутую и криминальную, была вроде как рассчитана музыка в стиле рэп.
Я представил себе какого-нибудь киношного мафиози… дона Корлеоне, например, выбирающимся из такого «жигуленка». Потом вообразил себе сразу несколько «жигулят», выезжающих на свет под музыку из сериала «Бригада». Представил — и рассмеялся даже в голос.