Ну конечно! Я что, теперь радоваться должна?
— Если притронетесь ко мне сейчас, то я никогда вам этого не прощу, — сказала тихо, но уверенно.
Сказала, и сама едва не рассмеялась над своей глупостью. Зачем Кейну мое прощение? Чтобы он ни говорил, я его рабыня, которую он использует, как ему хочется.
Глаза артанца потемнели, казалось, еще немного и в них начнут сверкать молнии. А вот голос, напротив, звучал пугающе спокойно:
— Никогда — слишком долго, фрейлина.
Сердце взволнованно забилось в груди, а по ладоням растекся холодок. Я даже представлять не хотела, что на этот раз придумает Логхард.
— У меня осталось желание, — выпалила я. — За спасение вашей жизни.
Кейн нахмурился, но перебивать меня не стал.
— Вы сказали, что я могу попросить все, что угодно. Так вот я хочу, чтобы вы отменили наказание и не прикасались ко мне до самого Артана.
— Это уже два желания. — Логхард сложил руки на груди. — Выбери что-то одно.
Я вообще не ожидала, что он согласится, поэтому замерла перед нелегким выбором.
Наказание случится единожды, а потом я на пару недель избавлюсь от притязаний артанского князя. Но пережить новое унижение снова… Уверена, на этот раз Кейн придумает что-то особенное. С другой стороны, придется терпеть его прикосновения, которые (к моему стыду) не были неприятными, но уничтожали остатки израненной гордости.
Я глубоко вздохнула:
— Каким будет наказание?
— Выбираешь наказание? — вкрадчиво уточнил Кейн.
Я замотала головой.
— Хочу знать, что меня ждет.
Артанец невесомо коснулся костяшками пальцев моей скулы, заставляя кровь быстрее течь по жилам, а дыхание — сбиваться.
— Нет, фрейлина, — усмехнулся Кейн и погладил мою шею. — Выбирай сама. Только подумай хорошенько, чтобы не пришлось потом жалеть.
Эта усмешка все и решила: во мне вспыхнула ярость. С глубины души поднялось нечто темное, что всегда толкало меня перечить Логхарду, злить и провоцировать его.
— Тогда пусть будет наказание, — я вдернула подбородок. — Пару часов унижений стоят нескольких дней без вашего внимания.
Серые глаза грозно свернули: мои слова попали в цель.
— Кто говорил о паре часов? — В его голосе крошился лед, как было в начале нашей встречи, и я с трудом подавила желание отшатнуться. — У нас с тобой целая ночь впереди.
Вся ночь?!
Кейн резко отпустил меня и отошел к шкурам, на ходу стягивая кафтан. По спине побежал холодок, а страх и фантазия уже принялись рисовать картины ужасных пыток, которые невозможно было вытряхнуть из головы. Хотя внутренний разум тут же напомнил про слова Логхарда о физической боли. Значит, то, что мне готовят, скорее будет неприятным и унизительным, чем болезненным. Это помогло немного расслабиться и унять разбушевавшуюся фантазию.