— Я посоветовалась — с бабушкой Рубиной. И она мне разрешила!
— Я с ней тоже поговорю. Совсем из ума выжила.
— Не смей так говорить о бабушке.
— Кармелита, доченька, я тебя прошу: ты пригласи Свету на свадьбу, но как дорогого гостя, а не подружку невесты. Обещаю, я посажу ее на самое видное место. И тосты в ее честь лично говорить буду!
Дочери нечего было возразить против таких сильных аргументов.
— Может, ты и прав. Но ведь я ей уже сказала, что она будет подружкой. А как же я теперь…
— Найди хорошие, правильные слова. Объясни ей все. Скажи, что Баро лично извинился!
* * *
Нет, звонила не Кармелита, как подумала, услышав звонок, Света.
Пришел отец, вернулся после долгой командировки.
Дочь открыла дверь. Форс бросил вещи на пороге и крепко обнял ее:
— Здравствуй, моя хорошая! Соскучился…
— Здравствуй, папа, — скованно как-то сказала Света. — Я рада…
Леонид Вячеславович насторожился:
— Ты так рада, что после долгой разлуки даже не обнимешь папашку как следует?
Света чмокнула отца в щечку.
— Ну вот, другое дело. Спасибо! Что ты там дома поделываешь?
Форс прошел внутрь дома, увидел Максима. По его глазам понял, чей это букет стоит рядом. И в глазах же увидел и понял еще что-то очень важное.
— Вот уж кого не ожидал здесь увидеть! Здравствуй, подзащитный.
— Здравствуйте, Леонид Вячеславович, — смущенно ответил Максим.
И это смущение еще больше насторожило Форса.
— А у тебя тут без меня, я смотрю, уютно. Цветы… Молодой человек…
Взгляд Форса упал на портрет Максима.
— Басков? — максимально саркастично спросил он.
— Да, — ответил Макс, улыбаясь. А вот Света нахмурилась.
— Надеюсь, я не помешал?
— Леонид Вячеславович, — опять замялся Максим. — Ну что вы!
— Если честно, папа, ты очень не вовремя! — зло сказала Света.
— Вот, Максим… — Форс развернулся в сторону гостя. — Рожаешь детей, растишь, ночей не спишь. Потом воспитываешь, делаешь для них все… А они вырастают и говорят: ты очень не вовремя! — повернулся в сторону дочки: — С дороги хотя бы на чашку кофе от родной дочери я могу рассчитывать?
Пока Света делала кофе, все молчали.
— Ну что ж, Максим, — великосветским тоном произнес Форс. — Каковы твои дальнейшие планы относительно моей дочери?
— Папа! — возмутилась было Света. Но Форс ее остановил:
— Аты помолчи. Я не с тобой разговариваю. Выйди, пожалуйста, из комнаты. Я должен поговорить по-мужски.
Света, фыркнув, вышла из комнаты.
— Так что? — продолжил Форс.
— Не знаю. Я не думал еще…
— Аты подумай, Максим, подумай. Потренируйся в этом нелегком деле. Ты же человек серьезный! Я надеюсь, не станешь легкомысленно относиться к своей судьбе и к судьбе моей дочери.