Когда она проснулась, без малого одиннадцать, ей было уже гораздо лучше. Она начала день заново: приняла ванну и даже выполнила кое-какую необременительную хозяйственную работу. Они с матерью разговаривали подчеркнуто вежливо. Съели обед в саду, в тени развесистой липы.
Лилиана по-прежнему не показывалась. Фрэнсис начала гадать, уж не выскользнула ли она незаметно из дома. С одной стороны, она надеялась, что так оно и было, а с другой… сама не знала, чего хочет. Прилив энергии пошел на убыль; на то, чтобы перенести посуду из сада в кухню, казалось, ушли последние силы. Фрэнсис собиралась в город сегодня – она обещала Кристине. Но стоило подумать о поездке в тряском автобусе, о четырех лестничных пролетах до квартиры Крисси… Нет, она не сдюжит. Когда мать уселась в гостиной с новой книжкой головоломок, Фрэнсис на цыпочках поднялась наверх и легла на кровать не раздеваясь.
Ее уже не тошнило, и то слава богу. В комнате было тепло и стоял уютный полумрак. Окно она открыла еще утром, но занавески не раздернула, и их колыхал легкий ветерок, отчего полоса света между ними становилась то шире, то уже, то ярче, то тусклее. Из сада доносился сладкий аромат лаванды и терпкий дух герани. Фрэнсис различала плеск воды в судомойне соседнего дома и свист чайника где-то на кухне, сначала звучавший все громче, все истошнее, а потом постепенно затихший. Звуки и запахи смешивались, переплетались, состязались между собой за преобладание, но сохраняли подобие неустойчивого равновесия. И она тоже сохраняла шаткое равновесие, ощущая себя бесконечно хрупким существом, покорным обстоятельствам.
Фрэнсис закрыла глаза и, кажется, задремала. Через какое-то время она смутно услышала, как дверь спальни Лилианы открылась и по лестничной площадке прошлепали тапочки. Потом шаги неуверенно замедлились, и что-то в этой неуверенности заставило ее проснуться полностью. Фрэнсис поняла, что сейчас произойдет, и в животе у нее противно заныло. Она еле успела принять сидячее положение, когда Лилиана постучалась.
– Ты здесь, Фрэнсис?
Она откашлялась:
– Да. Да, заходи.
Дверь открылась, и Лилиана робко шагнула в полутемную комнату:
– Ты не спала?
– Да нет, в общем-то.
– Я хотела справиться, как ты.
Правой рукой она держалась за дверную ручку, а левую поднесла к щеке и легонько надавила на нее костяшками. Несколько мгновений они с Фрэнсис смотрели друг на друга, не зная, что сказать. Потом Фрэнсис откинула голову на железную спинку кровати:
– Черт, я чувствую себя препаршиво!
– Я тоже – совершенно отвратительно. Просто не знаю, что делать! Можно… можно я посижу с тобой немного?