Слова привели ее в ужас. Она сама выбрала эту роль; ради нее она отказалась от Кристины. Но это было в другой жизни, вечность назад, а с тех пор… Глядя на блестящие рельсы, Фрэнсис вспомнила, как после вечеринки у Нетты они с Лилианой сидели в поезде, тесно прижатые друг к другу. Вспомнила, как молча поднимались по этим вот ступенькам и шагали по улице. Вспомнила все, что произошло позже той ночью. Тогда они обе распрощались со всякими ролями. Они возродились к новой жизни в объятиях друг друга, правда ведь?
Фрэнсис не знала. Она уже ни в чем не была уверена. Все случившееся между ней и Лилианой сейчас казалось странно нереальным – словно визит Эдит разрушил какие-то чары, подобно тому как первый петух своим криком прогоняет привидение. Фрэнсис вышла со станции и двинулась обратно. Однако при мысли о старом усталом доме, о пустых комнатах и опечаленной матери она невольно замедлила шаг, а потом, вместо того чтобы продолжить путь вверх по склону, пересекла улицу и вошла в парк.
Ей вдруг отчаянно захотелось вызвать в себе ощущение присутствия Лилианы, ее осязаемой реальности. Но хорошая погода выманила народ на свежий воздух: в беседке для оркестра Фрэнсис увидела влюбленную парочку – паренек щекотал травинкой нос девушке – и, разумеется, заходить туда не стала. А направилась дальше, к теннисным кортам, где однажды они с Лилианой стояли, наблюдая за игрой двух молодых женщин. Сейчас там состязались несколько пар, но за долгое лето покрытие кортов истерлось в пыль и сетки на них провисли. Приблизившись к пруду, Фрэнсис обнаружила, что вода в нем помутнела, потемнела и у берегов подернута грязной пеной. Она прошла мимо, не останавливаясь. Но повсюду было одно и то же. Все выглядело убогим, провинциальным, заурядным. Голый западный склон напоминал пустынную равнину. Самое тягостное впечатление произвели остатки роскошных домов и садов, из которых много лет назад на скорую руку сотворили парк: увитый плющом портик; солнечные часы, по-прежнему показывающие время реликтам ушедшей эпохи; сумрачная аллея, ведущая в никуда.
Удрученная, Фрэнсис продолжала идти. Она пришла в парк в надежде найти здесь Лилиану, но сейчас, свернув с одной тропинки на другую, вдруг осознала, что не столько ищет что-то, сколько бежит от чего-то: она пыталась убежать от мыслей, навеянных визитом Эдит. Перед глазами неотступно стояло ее кольцо. Бриллиант назойливо сверкал – будто подмигивал. «Вот он я, мисс Рэй, – казалось, говорил бриллиант. – Поистине настоящая вещь. Вы не можете тягаться с такими, как я, даже не пытайтесь. Удовольствуйтесь своей „ролью“, в которую вы столь замечательно вжились, подобная глупой бессловесной устрице, зарывшейся в песчаное морское дно». Никогда еще в своей взрослой жизни Фрэнсис не опускалась до таких мыслей. Да она скорее согласилась бы таскать седло на спине, чем носить кольцо, как у Эдит! Но сейчас она чувствовала себя обессиленной и опустошенной, истерзанной и бесконечно одинокой. Так вот чем обернулся для нее роман с Лилианой: она потеряла саму себя. Еле волоча ноги, Фрэнсис преодолела последний участок пожухлой травы и поплелась домой.