Ко времени, когда Фрэнсис вернулась домой и обнаружила, что матери по-прежнему нездоровится, у нее самой першило в горле и слезились глаза. Она легла в постель сразу после ужина, но не один час пролежала без сна, терзаясь тревогой. Наутро она встала совсем разбитая, но все же заставила себя сходить к ларьку за газетами. Сообщение о мужчине и женщине в проулке теперь было во всех до единого изданиях. А также выдержки из интервью, фотоснимки, репортажи о похоронах. И в прессе впервые появились фотографии Чарли. «Дейли скетч» даже сумела где-то раздобыть старый моментальный снимок с ним и Лилианой, где оба одеты для вечеринки, Лилиана – с обручем на лбу и длинными висячими серьгами в ушах. Это явно был групповой снимок, но обрезанный таким образом, что они двое выглядели почти как влюбленная пара. Подпись гласила: «Вдова миссис Барбер и ее друг мистер Уисмут, который продолжает помогать полицейскому следствию».
Страх не отпускал Фрэнсис весь день, а вечером тенью последовал за ней в постель и проник во сны. Ранним утром понедельника она, вздрогнув, проснулась в полной уверенности, что услышала требовательный стук в дверь. Может, полиция? Или даже Лилиана? Галлюцинация настолько походила на реальность, что в конце концов Фрэнсис, дрожа от дурных предчувствий, зажгла свечу, на цыпочках спустилась в холл и тихонько приоткрыла дверь, не снимая цепочки. На крыльце никого, на темной улице ни звука, ни движения – лишь изредка шуршат по-мышиному палые листья, гонимые легкими дуновениями ветра.
После полудня, измученная круговертью неотвязных мыслей, Фрэнсис поехала трамваем в город, а там отправилась на Клипстон-стрит. Как только дверь квартиры отворилась и она увидела Кристину – детские голубые глаза, ужасную стрижку, – она неожиданно для себя разрыдалась:
– Ах, Крисси!
Кристина шагнула вперед и обняла ее. Фрэнсис поплакала у нее на плече, потом сконфуженно полезла в карман за носовым платком, прижимая тыльную сторону ладони к сопливому носу.
– Стиви нет дома?
– Нет, она в школе, разумеется! Заходи же, не стой на пороге.
– Я тебя от дел отвлекаю.
– Не будь дурой! Заходи. Я страшно хотела с тобой увидеться.
Она провела Фрэнсис в квартиру и усадила в плюшевое кресло. Сняла с нее шляпу, стянула перчатки. Зажгла конфорку и поставила греться чайник, затем достала из буфета бутылку бренди и два бокала. Слезы мало-помалу унимались, и Фрэнсис вытерла лицо платком. Но когда Кристина вложила бокал ей в руку, ее вдруг опять затрясло, пуще прежнего. Она отпила маленький глоток, стуча зубами о стекло, и поставила бокал на столик, после чего с новой силой расплакалась в платок – и плакала, плакала навзрыд, пока у нее не разболелась голова.