Фрэнсис по-прежнему наклонялась над кроватью; пружины поскрипывали у нее под ладонями. В невыносимой муке она опустила голову:
– Я не знаю, Лилиана. Не знаю, что нам делать. До сих пор мне было совершенно понятно, как себя вести, но… разве для нас не станет только хуже, если мы сейчас промолчим, а в конечном счете все раскроется? То есть если полицейские узнают, что мы выжидали, сознательно тянули время? Одно дело, когда речь шла только о нас двоих, но теперь, когда в историю вовлечен ни в чем не повинный человек… Не лучше ли мы будем выглядеть, если сделаем признание сейчас же? Ты же сама хотела пойти в полицию, только на прошлой неделе. Возможно, ты была права. Я уже ни в чем не уверена.
– Но ведь обстоятельства-то изменились, – сказала Лилиана. – Тогда они еще могли бы поверить, что произошел несчастный случай. А сейчас точно решат, что я убила Ленни преднамеренно, из-за этой девушки.
– Но ты же ничего про них не знала!
– Думаю… думаю, она может сказать, что знала.
Лилиана снова прикрывала рот ладонью, и слова прозвучали невнятно. То ли это, то ли что-то в ее позе и выражении лица и позе вдруг насторожило Фрэнсис.
– С чего бы ей говорить такое?
Лилиана не ответила.
– Так ты знала про них?
Лилиана еще помолчала, потом безвольно уронила руку:
– Да.
Фрэнсис выпрямилась:
– Что?!
– Ну, во всяком случае… несколько недель назад я нашла кое-что у Ленни в кармане. Использованные театральные билеты. Помеченные датой, когда Ленни якобы был у родителей. Я сразу догадалась, что он водил в театр какую-то женщину. У нас вышел жуткий скандал. В конце концов он сказал, что билеты подкинули сослуживцы: мол, розыгрыш такой. Я не знала, верить или нет. Я даже не предполагала, что все вот так! Что у него постоянная любовница!
Сердце у Фрэнсис словно налилось свинцом.
– Но почему ты мне ничего не сказала?
Лилиана прятала глаза:
– Не знаю. Не хотела об этом думать.
– Надо было сказать. Я считала… считала, что это самое главное в наших отношениях. Что мы всегда честны друг с другом, во всем.
– Так ведь событие-то пустяковое – и обсуждать нечего.
– Но когда ты нашла билеты? Ты говоришь, у вас был скандал. Почему ты ни словом о нем не обмолвилась?
Лилиана опять не ответила. Фрэнсис немного подождала, потом вдруг сообразила:
– Это случилось во время вашего отпуска. Вот почему ты написала мне письмо.
Лилиана помотала головой и торопливо проговорила:
– Нет, все не так, Фрэнсис.
– И писала ты вовсе не о своих чувствах ко мне. А о своей ненависти к нему.
– Нет!
Но Фрэнсис уже отступила на шаг от кровати, мучительно складывая разрозненные факты в цельную картину.