Но затем она подняла глаза, увидела готовую к выходу Лилиану, выжидательно смотрящую на нее, и поняла, что нет, не умирает, а просто безумно боится. Боится так, как не боялась еще ни разу в жизни, и страх этот стократ сильнее любого чувства, когда-либо ею испытанного: горя, гнева, восторга, любви – чего угодно. Ибо она знала, что Лилиана права. Полицейские нипочем не поверят, что Леонард был убит случайно. Как они могут поверить, если всего лишь несколько минут назад она и сама не верила? Лилиану станут судить за убийство, и она пойдет под суд вместе с ней, как… как кто? Пособник? Соучастник? Возможно, инспектор хорошенько покопается в ее прошлом и разузнает про роман с Кристиной.
Он посчитает его грязным и постыдным. Посчитает грязной и постыдной их с Лилианой любовь.
Он представит это мотивом. Возможно, их обеих повесят.
За окном темнело. Запятые и звездочки на линолеуме стали ярче, чем прежде. Внизу слышались невнятные голоса; что-то упало на пол, кого-то выбранили, визгливо тявкнула собачонка.
Лилиана по-прежнему ждала у двери. Фрэнсис на мгновение встретилась с ней взглядом, потрясла головой и отвернулась, содрогаясь от отвращения к себе.
– Ладно, снимай плащ и шляпу, – сказала она. – Сделаем по-твоему… подождем немного. Подождем до четверга, до слушания. Посмотрим, насколько скверно обстоит дело.
Впервые за все время они расстались, не прикоснувшись друг к другу, даже не попытавшись обняться после того, как коротко договорились о дальнейших своих действиях. Фрэнсис не нашла в себе сил заглянуть в кухню и попрощаться с миссис Вайни и Верой. Предоставила Лилиане сделать это за нее, а также придумать какое угодно объяснение ее странному поведению и спустилась в темный узкий коридор одна. Когда она открыла дверь, улица показалась еще более шумной и оживленной, чем раньше. Но волна ужаса, захлестнувшая Фрэнсис в спальне наверху, уже схлынула, и, шагая по людному тротуару, она почти ничего не чувствовала. Между ней и окружающим миром словно бы висел непроницаемый занавес усталости и голода.
Вернувшись домой, Фрэнсис застала в гостиной миссис Плейфер с матерью. При ее появлении обе взволнованно вскочили на ноги. Она уже знает про арест? Да, вяло ответила Фрэнсис, она видела вечернюю газету; она тотчас же поехала к Лилиане, чтобы расспросить о подробностях.
Услышав это, мать как-то замялась. Сейчас в лице ее не оставалось и следа прежней хмурой отчужденности. Она держалась неуверенно, неловко – всем своим видом выражая беспокойство иного рода.
– И… как миссис Барбер восприняла новости? – с запинкой спросила она.