Начальство четвертой гимназии реагировало на эти письма по-казенному стандартно: «усиливало бдительность». После чего отчитывалось перед начальством.
«Вполне осознавая необходимость точнее определить требования по отношению к ученикам, – писал один из директоров, – педагогический совет подвергнул пересмотру существовавшие для учеников правила, причем многие параграфы были дополнены или введены вновь. Так, параграф о соблюдении формы был распространен запрещением носить кольца, булавки, цветные галстуки, трости, цепочки; подробнее изложены правила о поведении учеников вне стен гимназии, указано взыскание за опаздывание на урок, сделано напоминание об обязательности для ученика носить в класс все учебные принадлежности. Гимназическое начальство распорядилось вывесить эти правила в сборной комнате, экземпляры их раздать ученикам и разослать родителям при циркулярном письме».
* * *
Наказаний за нарушение правил было много. И одно из них – карцер.
Карцер в четвертой гимназии практически не пустовал. К тому же в нем, как поговаривали, специально разводили крыс – чтоб наказание особенно запомнилось.
Но самым изощренным издевательством, творившимся в гимназии номер 4, был шкаф с игрушками.
Игрушки отбирали на уроках у детей (чаще всего это были малыши-приготовишки) и запирали в шкаф на ключ. Разумеется, никто в них больше не играл. Мишки, кошки и лошадки лежали в шкафу десятилетиями и изредка показывались ученикам в назидание – дескать, не носите в классы «лишнего».
Алексей Ремизов, учившийся в четвертой гимназии, писал: «В классе за нашей спиной шкапчик. В этот шкапчик прятался после уроков классный журнал и чернила и все, что отбиралось от учеников постороннее – целое собрание игрушек за много лет. Хранился в шкапчике и магнит, отобранный десять лет тому назад у Шахматова (в будущем известного филолога – АМ.)…
Иван Иваныч не мог бы припомнить, когда и у кого он отобрал слона и обезьянку, но он твердо знает, что магнит Шахматова… – реликвия.
Еще вчера он видел магнит «собственными глазами», между обезьянкой и слоном… Он перерыл весь шкапчик – да, там была настоящая игрушечная лавка, все что хотите, все, о чем мечтает еще не забитая уроками «пустая», а значит, «свежая» голова живого человека. Но только никакого магнита среди игрушек не попадалось…
Подозрение пало на весь класс, не исключая первых учеников и самых прилежных и тихих-забитых: «магнит исчез!».
После уроков весь класс был задержан. Допрашивал инспектор, пугая директором. Потом всех обыскали. Магнит не нашли».
Кстати, в юбилейном издании «Пятидесятилетие Московской 4-й гимназии», вышедшем в 1899 году, о зловещем директоре Новоселове, на которого, по славам Ремизова, ученики от страха «даже смотреть не смели», писали почтительно: «А. Г. Новоселов… за шесть лет управления гимназией… заявил себя умелым администратором, зорко вникавшим во все стороны гимназической жизни. Требовательный к себе, он был требователен и к своим сослуживцам; учениками сознавалась строгость его режима, не выходившего из границ справедливого к ним отношения».