А принадлежал этот «чудесный уголок», эта «жемчужина», «высочайшее достижение» и «лебединая песнь» Николаю Александровичу Найденову, одному из самых интересных московских краеведов. И, безусловно, самому богатому.
Кстати, читается его фамилия так же, как пишется – не через «ё», а через «е».
* * *
Николай Найденов родился в 1834 году, в семье Александра Егоровича Найденова, московского купца третьей (не слишком-то высокой) гильдии. Николаю повезло – вопреки нравам того времени, он учился отнюдь не в отцовском амбаре, а в Петропавловском Евангелическо-лютеранском училище. Оно действовало в Старосадском переулке, при церкви апостолов Петра и Павла, и было известно «по педагогической выдержанности, от которой в восторге не одни немцы, а и православные москвичи». Действительно, в училище работали прекрасные преподаватели, а многие уроки даже велись на иностранных языках (немецком и французском). Там были курсы купеческой арифметики, бухгалтерии, конторского дела, опирались они на примеры самых передовых западных фирм, поэтому московские купцы иной раз рисковали отдавать туда своих детишек.
Несмотря на некую несовместимость училищных традиций с патриархальными домашними, Николай закончил лютеранское училище с аттестатом «первого ученика». Но научные труды продолжил – через некоторое время перевел с немецкого «Купеческую арифметику. Руководство для купцов и реальных училищ» А. Штейнгауза (она стала первым в России учебником такого плана). Затем последовали и другие переводы.
Вместе с тем, Николай помогает отцу в торговых и промышленных делах, а после смерти Александра Егоровича, в 1864 году становится главою фирмы «А. Найденов и сыновья». Обойдя при этом своего старшего брата Виктора и нарушив еще одну традицию московского купечества.
Впрочем, промышленная деятельность Николая Александровича особенной оригинальностью не отличалась. Гораздо интереснее его общественная жизнь. С 1866 года и до самой смерти Найденов был гласным членом Московской думы.
«Самым выдающимся представителем семьи Найденовых был, вне сомнения, Николай Александрович, – писал его добрый знакомый, не раз упомянутый Павел Бурышкин. – В течение долгих лет он занимал одно из самых первых мест в московской общественности и работал в разных направлениях. В течение 25 с лишним лет он был председателем Московского Биржевого комитета, который в ту пору – конец XIX столетия – был единственной промышленной организацией московского района. Громадный рост текстильной, в особенности хлопчатобумажной индустрии, имевший место в те годы, в значительной степени был облегчен деятельностью Биржевого Комитета, и в этом отношении заслуги его председателя были значительны и несомненны. Именно в период возглавления им московской торгово-промышленной общественности у Биржевого комитета создался тот престиж, который внешне выявлялся в том, что новоназначенный руководитель финансового ведомства долгом своим почитал приезжать в Москву и представляться московскому купечеству.