Когда я шла в Водоканалстрой, мне не советовали: там нет ни парторганизации, никакой массовой работы. Но меня сильно уговаривал нач. работ. Он нарисовал перспективу, что вода является нервом завода, без нее завод жить не может. Это тоже будет один из основных участков. Я согласилась. Мы начали работать. Парторганизация тогда из себя ничего не представляла.
У нас тогда вели основную линию к мартену. Там была забастовка: на мартене не хотели переходить на 10-часовой рабочий день. Там было несколько кулаков, которые вели работу против нас. Коммунистов не было. Не было и комсомольской ячейки. Опереться было не на кого. И вот я приду и говорю с ними до хрипоты. Мне пришлось несколько дней вести с ними отчаянную борьбу, но все-таки мы переломили их на 10-часовой рабочий день. В результате мы заняли твердую линию на воспитательную работу, затем на обработку, чтобы привлечь в партию лучших ударников. Ведь нельзя работать, когда на производстве всего два коммуниста.
Затем у нас начала разворачиваться большая работа. Сначала были почти одни кулаки. Потом начала прибавляться вольная рабочая сила: появилось полторы-две тысячи вольных рабочих. Мы взялись разворачивать массовую работу. Нам сразу дали срок подачи воды на площадку 1 августа. Правда, мы не справились с этим сроком, но потом нам дали твердый срок — 20 августа, а 1 августа — это был загиб. Это была очень тяжелая работа, потому что нужно было водопровод проложить на 3 с половиной километра в одну нитку, а в две нитки — 6 километров. А ведь деревянный водовод — это первый в
истина
«С41К
Союзе. Им очень интересовался Бухарин. Он все время просил Бардина, чтобы ему описали этот водовод. Почему именно этот срок пуска водовода был строго выдержан? Потому что был очень твердо сконцентрированный кулак административно-технического руководства, и была очень тесная связь с общественными организациями, и они сумели мобилизовать рабочую массу.
Ведущую роль у нас играла высококвалифицированная верхушка рабочих. Было несколько особенно ярких фигур. Например, один монтер по фамилии Ко-машкин, бывший партийный работник, исключенный за перегиб. Его хотели заинтересовать деньгами. Но он ответил, что он борется не за деньги, а за темпы. Исключительный парень. Пользовался влиянием и вел за собой всю группу квалифицированных рабочих, сплотил их. Мог не спать по нескольку суток. Но, между прочим, он сейчас сам разложился. И те ребята, которые проявляли исключительный героизм, — они сейчас тоже начали много пьянствовать. Просто вышли из поля влияния общественных организаций.