Ольга привстала и включила камеру телефона. Через пару минут она увидела в щелку, как убийца спустил с крыльца завернутое в одеяло тело и поволок его к гаражу…
* * *
Нечаев промок до нитки, пока дотащил труп до гаража. Яма будто ждала, чтобы ее использовали по назначению.
Нечаев представил, как Самарин копал твердую землю лопатой, которая валялась рядом. Ему было легче, ведь он привык убивать. Артем до сих пор ощущал дрожь в руке, которая держала тяжелый ствол, а в его носу все еще стоял запах пороховых газов.
Струи дождя оглушительно били по железной коробке гаража. Одеяло, куда было завернуто тело, выпачкалось в грязи. Нечаев наклонился, чтобы опустить страшный сверток в яму, и его вырвало прямо на комья земли, оставшиеся с того времени, как тут орудовали полицейские.
Он выпрямился и вытер губы рукавом куртки. Наверное, таким же опустошенным и несчастным чувствовал себя Самарин, когда закапывал мертвого приятеля. Адвокат почему-то решил, что он должен в точности повторить ту же самую процедуру. Словно это являлось гарантией безопасности.
«Как бы не так, плагиатор! – усмехнулся Карл. – У тебя этот номер не пройдет! Приколы не повторяются дважды. Ты не Самарин!»
– Заткнись! Заткнись! – простонал Нечаев. – Ты мертв! Я убил тебя! Убил! Исчезни! Сгинь!
Он точно помнил, как выпустил в блондина три пули, – и стоял над ним, пока тот не перестал дышать. Потом снял с топчана старое шерстяное одеяло и завернул в него еще теплое неподвижное тело. Первая пуля попала в живот Карла, и тот упал. Две других адвокат всадил лежащему противнику в грудь. Это было похоже на кадр из плохого боевика, которые Нечаев ненавидел. Ему никогда не приходило в голову, что он сам будет стрелять в безоружного человека.
«Теперь ты преступник, – злорадно констатировал Сказочник. – Убийца! Каково чувствовать себя в шкуре злодея? А? Ты подписал себе приговор, придурок. Давай, звони своему тестю, плачься и умоляй о помощи! Он тебя отмажет! Добудет тебе справку из психушки и отправит на принудительное лечение…»
– Ты меня не обманешь, – перебил адвокат, вытирая обильно выступивший на лице пот. – Тебя больше нет!.. Сейчас я тебя закопаю, и ты испаришься. Самарин поступил с тобой так же. Я его понимаю!.. Ты допек его, достал до печенок!
С этими словами он потянул за одеяло, и тело с глухим стуком упало на дно могилы. Нечаев схватил лопату и с остервенением принялся кидать землю. С непривычки у него заболели ладони, но он не останавливался, пока не закончил свою работу.
– Спи спокойно, чудовище, – сказал он напоследок и, обессиленный, уселся на деревянный ящик в углу гаража.