Мысль о том, что в столовой она вновь ощутит на себе холодный взгляд графини, заставляла Марию медлить. Она выяснила, что графиня после десяти часов обычно переходит в сад. Мария решила отправиться в кухню именно в это время и попросить у кухарки несколько кусков хлеба, горшочек с медом и стакан молока. Она бы проглотила свой завтрак быстро, пока рядом служанка рубит зелень, потрошит зайца или чистит устриц к обеду. Возможно, Марии накрыли бы запоздалый завтрак и в гостиной, если бы она об этом попросила. Но такие формальности ее мало волновали. У Рут в Нью-Йорке она потратила уйму времени, просиживая за роскошно накрытым столом. В новом доме Мария хотела все же посвятить себя тому, что для нее было важно, – своей работе.
Когда Мария села за стеклодувную трубку, уже пробило одиннадцать часов. Перед ней лежала стеклянная картина, которую она начала делать несколько дней назад, – последняя из четырех, представлявших собой четыре элемента. «Земля», «Вода» и «Воздух» уже стояли на подоконнике, пропуская сквозь себя ноябрьские солнечные лучи. Может, стоило использовать меньше голубых оттенков, а вместо этого – бесцветное стекло? С другой стороны, на Монте-Верита бывали дни, когда небо состояло из сплошной синевы. Но разве небо состоит не из чего-то большего, чем просто синь? Разве в нем нет ветра? От нежного дуновения до холодного, ревущего шквала. Однако об этом следовало думать раньше, теперь уже поздно: ничего не исправишь. Мария рассердилась, взяв в руки последнюю картину.
Стекло – самый жесткий и бескомпромиссный учитель: выдувал ли ты его, разрисовывал или обрабатывал как-то иначе. В работе со стеклом была лишь одна попытка. Если не получилось, то все кончено. Со стеклом нельзя спрятать ошибок, даже самый маленький огрех останется видным навсегда. Но именно это Марию и подстегивало.
Она пристально рассматривала последний элемент – «Огонь». Для этого она выбрала дерево в огненных осенних красках, которое заполняло всю картину. И еще немного малинового колера! Может, чуть охры – больше она ничего не станет делать: картина и так уже пылает, словно пламя в камине. Древо жизни. Мария улыбнулась. Пришло время для того, чтобы она вдохнула в него жизнь!
Теплое чувство счастья согревало ее изнутри. Как она вообще жила последние месяцы без работы?
Правильно уложив кусочки стекла красного и охряного тонов, она зажгла спичку. Но вместо того чтобы бросить ее в стеклодувную горелку, с чего раньше начиналась ее работа, Мария поднесла ее к носику паяльника.
Превращение стеклодува в художницу по стеклу! Часто Мария сама не могла осознать, что она решила заняться творческой работой. Но когда она теперь оборачивала проволокой вырезанный в форме листа кусок стекла и запаивала ее концы, она чувствовала, словно ничем другим и не занималась никогда.