И все равно лукавые греки (видимо, сами того не ожидая), нашли свою нишу на Пиренейском полуострове и вероломно покусились на монополию выходцев из Тира, чем вызвали немалое раздражение в финикийской диаспоре.
Сразу оговоримся, что к VIII веку до нашей эры, когда началась греческая колонизация Средиземноморья, облик условного «древнего грека» был весьма далек он распространенного ныне стереотипа. Обычно таковой грек представляется высокодуховным гражданином блистательных Афин в белоснежной тунике и с завитой бородой, рассуждающим о философии Аристотеля за чашей благородного вина, а в свободное от философии время занимающимся атлетическими упражнениями и дискоболом ради поддержания идеальной физической формы.
Увы, но Аристотель родится почти четыреста лет спустя, Афины сейчас больше напоминают убогую деревню, Парфенон построят через три века, а греки с которыми столкнулись финикийцы и ранние карфагеняне являли собой облаченных в грубую домотканину мрачных и суровых парней с нечесаными бородищами, скверным характером и хамскими манерами.
Абсолютное большинство из них не умели читать и вообще плохо себе представляли что это же такое, «чтение» — первый достоверно установленный археологами текст на греческом языке (т.н. «Дипилонская надпись» на кувшине) датируется 740 годом до н.э., причем буквы мало отличаются от финикийских и записаны справа налево.
Тем не менее всего через пять-семь лет после появления «Дипилонской надписи», в 735-733 годах до н.э., эти самые неграмотные варвары основывают Сиракузы на Сицилии приплыв туда из Коринфа — а мы помним, что контроль над проливом между Сицилией и Ливией был ведущим приоритетом Карфагена...
Нравы в среде новых колонизаторов царили отнюдь не благолепные — вспомним неимоверные жестокости, которыми сопровождалась политическая борьба в греческих полисах. Как мы уже рассказывали, греки полагали морское пиратство делом вполне житейским, доблестным и приносящим славу. Приторговывали рабами, устраивали разбойные налеты на прибрежные поселения других племен и в целом вели себя крайне непринужденно.
Карфагеняне и жители прочих старинных финикийских городов побережья, не без веских оснований считавшие себя наследниками и преемниками древней и высокоразвитой цивилизации, насчитывавшей уже в те времена минимум полторы тысячи лет, поглядывали на патлатых дикарей с Пелопонесса с брезгливостью — да кто они такие, в конце концов? Как можно всерьез воспринимать варваров с грязью под ногтями, невесть что о себе возомнивших?!
Однако, греки вскоре доказали, что уметь читать вовсе не обязательно. Главное хорошо уметь считать. Прежде всего — считать деньги. Это полезное умение и переполошило карфагенян, незамедлительно сделавших правильные выводы: появился соперник, причем соперник наглый, воинственный и упорный, которому, в сущности, нечего терять — возвращаться некуда. Да и килевые корабли греков мало уступали финикийским, а вскоре сравнялись с ними по качеству.