Чем дальше я читала, тем хуже мне становилось.
Что же мне с ними делать?. Доказательств предательства не было, лишь упоминание в письме архиепископа, который к тому же все отрицал. Может, это были его умозаключения, ничем не обоснованные, или же он имел приватные беседы, в которых и достиг соглашения, – мы так и не узнали. Но, подумав, что нет дыма без огня, я все же решила обидеться и приказала им убираться со двора. Конечно же, благородные лорды ни в чем не сознавались. Завалили меня извинениями, объяснениями, подарками и просьбами сменить гнев на милость.
Но я не собиралась сменять гнев на милость! Посидят годик в своих деревенских имениях, подумают о жизни и вспомнят, кто нынче правит страной!..
Не знаю насчет всей страны, но в городе было неспокойно. Известие о покушении, как пожар, распространялось за стенами дворца. Огромная толпа собралась у ворот Тауэра, требуя смерти заговорщиков. Решив, что народные волнения не нужны, приказала устроить торжественный выезд с гвардейцами, знаменами, трубами, золотыми попонами и прочей ерундой, чтобы горожане воочию убедились в том, что королева жива и здорова.
При этом, мне очень не хватало Роберта верхом на вороном жеребце. Проезжая сквозь ликующую толпу, привычно улыбаясь и приветствуя подданных, в мыслях уносилась к лорду Дадли.
Как он там?
Ему все не становилось лучше, отчего я впала в мрачную деятельную депрессию. Потребовала срочно созвать Парламент, решив, что не буду ждать следующей недели. Настроение у меня было соответствующее – хотелось всех разорвать на кусочки. Если кто-то вякнет из Палаты лордов, тут же отправится сушить сухари! В красном платье, увешанная тяжелыми драгоценностями, чувствуя себя совершенно спокойно, словно давно уже умерла, выступила перед Парламентом с речью, которую написал Роджер, и я знала наизусть. Затем заговорила своими словами о том, что больше не намерена терпеть раскол в стране. Те, кто и дальше будет вставлять палки в колеса реформам, погибнут под этими самыми колесами. Повозка же мчится дальше, потому что давно набрала ход и ее не остановить. Я не могу жить и работать, зная, что за моей спиной шепчутся и строят козни. Англия идет по дороге реформации, а кто не согласен – нам не по пути! Либо уезжайте из страны, либо смиритесь, либо будете встречать рассветы в Тауэре, ожидая, когда возведут вашу плаху.
Потому что будет именно так, как я сказала.
Затем смотрела на Палату лордов, чьи ряды заметно уменьшились. Кто-то сидел в Тауэре, кто-то складывал вещи, впав в королевскую немилость. Рискнут ли возразить?! Нет, смельчаков не нашлось. Акт о Верховенстве и Единстве, сделавший меня главой Английской церкви, приняли единогласно.