В его глазах было не только стремление удержать свое место поближе к королеве, но и с трудом сдерживаемое желание.
Отвернулась.
Он тоже мне нравился. В его присутствии со мной случались тяжелые гормональные бури, но я отлично помнила, что пообещала себе еще в Москве. Я никогда – никогда-никогда! – не свяжусь с женатым. Это был пройденный этап моей жизни, и я не собиралась в который раз входить в одну и ту же реку.
Именно поэтому призывно помахала Уильяму Сесилу.
– Королева?..
Государственный секретарь поравнялся со мной, заставив свою лошадь идти шаг в шаг с моей.
– Уильям, я хочу сообщить вам то, что уже сказала Роджеру. Но попрошу вас сохранить это в тайне от советников! Вы должны знать, что меня пытались отравить в день коронации.
Ну что же, не одна я чуть было не упала сегодня с лошади! Но прежде чем он успел задать тысячу и один вопрос, я продолжала:
– Я плохо разбираюсь в ядах, но именно из-за этого три дня провела между жизнью и смертью и до сих пор еще не могу оправиться. Подозреваю, яд подействовал стремительно, и это настоящее чудо, что мы с вами разговариваем.
Конечно, знаток ядов из меня никакой, зато я помнила, насколько мне было плохо!
Но Уильям все никак не мог мне поверить. Кто посмел?! Да и каким образом могли отравить королеву, если все то, что она ест и пьет, двукратно проверяется дегустаторами? Быть может, отравили дары, одежду или нательное белье?
– Яд был в вине, – покачала головой я, вспомнив собственные ощущения. – Уильям, узнайте, кто подавал его мне незадолго до коронации или во время церемонии.
– Конечно, Елизавета! – кивнул секретарь. – Я выясню это в ближайшее время. Слуг опросят, и я составлю полную картину произошедшего в тот день. Что вы ели и пили, с кем общались. Возможно, это был бокал за завтраком либо на барже… Но я был с вами почти все время, и вино нам не подавали! – Он задумался. – Только если во время таинства причастия…
Я пожала плечами:
– Вряд ли королеву рискнул отравить епископ Оглторн! Зачем ему это? Думаю, надо внимательно присмотреться к тем, у кого есть шанс занять английский престол. И начать с Катерины Грей.
Уильям не спешил соглашаться, кинул на меня задумчивый взгляд, кивнул почтительно, затем впал в прострацию настолько глубокую, что вскоре отстал. Этим не преминул воспользоваться Роберт Дадли, восседающий на великолепной вороной лошади. Но разговаривать с ним я не стала, так как глазела по сторонам, пытаясь привыкнуть к новому Лондону.
Невысокие постройки, деревянные и каменные дома, узкие улицы, грязь, что чавкала под копытами лошадей… Люди в серой и темной одежде. Как все же этот город отличался от того, по которому гуляла однажды, когда прилетела в аэропорт Хитроу, и у меня было двенадцать часов до следующего рейса! В тот раз я села в метро, как сейчас помню – темно-синяя линия Пикадилли. шумный мегаполис, переполненный людьми, с чистеньким, словно с открыток, центром. Биг-Бен, Букингемский дворец, Трафальгарская площадь, смешные такси и красные туристические автобусы… Теперь же – гвардейцы с королевскими знаменами, мои министры в парадных одеждах, ликующая толпа, выкрикивающая приветствия королеве. Я, вцепившись в луку седла одной рукой, махала второй, повторяя как заведенная: «Храни вас Господь!» Все больше горожан следовало за нашей процессией. С балконов всех домов, мимо которых мы проезжали, свешивались ковры, знамена и разноцветные ткани, оттуда махали и кричали приветствия.