переправился через реку [Амударью] и прибыл в Бухару. Давно предопределено, что [стих:]
«Разум и богатство родственны», поэтому, [если человек] лишается богатства, уходит и разум. Он направился прямо к /
163б/ нашим войскам. По правде говоря, [дело было] нечисто. [Правитель Чарджуя] ехал не обычной дорогой, по каким-то соображениям он ехал вдоль железной дороги и проезжал примерно в двух тысячах шагов от Якка-тута. Случайно той ночью было темно, шел дождь. Мне сообщили: вдоль железной дороги едет множество конных в сторону Бухары. Их преследуют также сто туркменов текке. Услышав эту весть, я немедленно двадцати афганцам и двадцати туркменам из Бурдалыка велел зарядить пушки и поднял на ноги нукеров войска. Они стали готовые [к встрече с врагом]. Тут ушедшие вперед туркмены и афганцы задержали и привели чарджуйского правителя Мухаммад Юнус-бия диванбеги вместе [185] с его восемнадцатью спутниками, в жалком состоянии. Мы их спешили. Безжалостные афганцы, крича: «Он джадид, убью!» — собирались стрелять. Я их остановил. Упомянутого [диванбеги] вместе с его людьми, связав, бросили в сенях. До рассвета их сторожили сами афганцы. Так как кошбеги и удайчи сообщили его величеству, что [Мухаммад Юнус-бий] дал слово большевикам, я не старался вмешиваться в дела афганцев.
Короче говоря, мы нашли его полную денег переметную сумку /164а/ и вместе с деньгами его людей сосчитали в присутствии предводителя и афганцев. Выяснили, что всего имелось: семьдесят два рубля деньгами, одно большое бриллиантовое кольцо и два золотых [украшения], доставшиеся ему от высочайшего двора, восемнадцать лошадей. Их посадили на арбу с двумя сопровождающими и я, выражая покорность [его величеству], отправил их ко двору, в убежище справедливости. Как только моя докладная была получена, [эмир] упомянутого правителя с его людьми передал моему сыну, чтобы их отвели в нижний двор и держали под арестом.
Ушедшие в Каюк-Мазар и Кызыл-типпа топчи-баши и предводители [сражались] несколько дней с большевиками, отступавшими от Кагана, и [после долгих] перестрелок из пушек и винтовок губернатор большевиков Колесов прислал письмо 322[431]: «Я хочу заключить мир. Мы пошлем письмо, которое свезут в Чарджуй и большевики Чарджуя, Мерва и Ашхабада тоже остановят боевые действия». Это письмо отправили его величеству. Согласно высочайшему приказу люди вазарат-панаха верхнего [кошбеги то письмо] доставили мне. Я через своего человека отправил в Чарджуй. Поступили также еще три-четыре письма, которые я одно за другим со своими проводниками отправлял в Чарджуй. Но истинное положение дел было неизвестно. От людей, /186/ уносивших записки, никаких вестей не было. /