выставили пушки [змирской] артиллерии и многочисленное войско [во главе] с несколькими прославленными предводителями. Они превратились в вал Шапура: взяли под обстрел пушки железнодорожного состава неприятеля и повредили и уничтожили несколько вагонов врага. Войска, прибывшие из окраинных вилайатов, были поставлены в авангарде на подступах к благородной Бухаре. В Ширбудуне находились два [предводителя] регулярных войск со своими отрядами. Туда же послали еще несколько предводителей с многочисленными нукерами и пушками. Ширбудун /
168а/ был крупным военным лагерем. Начиная от окрестностей благородной Бухары, местность от селения Якка-тут до селений Бостан и Хан-рабата находилась под защитой бухарских войск. На юге от Бухары во власти большевиков находились Каракуль, Чарджуй, на севере от Бухары — вилайаты Кермине, Зийауддин и Хатырчи. По этой причине его величество, лозунгом которого было справедливое царствование с упованием на всевышнего бога, ни на минуту не отрываясь от заботы и любви к своим подданным, вручил дело улучшения положения святому всемилостивому творцу и пригласил всех улемов и шейхов в высочайший Арк, в большую пятничную мечеть. Для избавления от зла врагов они велели читать нараспев преславный Коран и благословлять его святейшество пророка, да приветствует его [Аллах]. Отправили к [гробницам] почтеннейших людей благородной Бухары, пожертвования и обеты, и просили у них помощи. По просьбе слуг и богомольцев, эмир ради [защиты] религии [обратился за помощью] к падишаху Афганистана. Он отправил прибежище власти Мирза Бахрам-бия к наместнику [афганского эмира] в Балке, а Мирзу Фарман-кулбия мунши
327[436] — в Кабул, к эмиру Хабибулла-хану
328[437]. /192/ Несмотря на это, [его величество] надеялся только на бога, [создателя] восемнадцати тысячи миров и не надеялся на помощь чужих. Поэтому он готовился заключить перемирие с местными врагами. Комиссары, которые /
168б/ прибыли из Чарджуя для заключения мирного договора вместе с начальником станции Каган Гальпериным, уехали на станцию Кермине. Они там у губернатора большевиков Колесова выяснили причину всех этих страданий и погромов русских, мужчин и женщин, и разрушения железнодорожной линии. Проводив Колесова, они вернулись на станцию Каган. Тогда его величество, услышав об этом, послал главного казия муллу Бурханаддина, Абдурауф-бия Карванбаши и меня на станцию Каган. Мы, слуги-богомольцы, поехали туда и в доме упомянутого Хайдар ходжи, в присутствии упомянутых двух комиссаров и других русских [граждан], подняли вопрос о мире. Один из упомянутых комиссаров около часа рассказывал о происшедших событиях. Стороны обменялись мнениями. Затем [комиссар] сказал: «Поезжайте в Кермине, там вы подпишите мирное соглашение с нашим главою Домогат [ским]. Мы поедем в Чарджуй и Мерв. О чем бы вы ни договорились при заключении мирного договора, с тем и мы согласны». После этого они нас отпустили. Выехав оттуда, мы прибыли к его величеству и доложили ему обо всем, что мы видели и слышали. Он решил отправить в Кермине посланца. [Его величество] выделил полномочным послом от высочайшего двора меня, упомянутого Карванбаши /