Я рассчитывал повозиться ещё с оборудованием после того, как она ляжет спать, но комната, забитая до потолка, с трубами, воющими в стенах, и провонявшая насквозь коровьим навозе ад, слишком удручала. Я даже начал скучать по тем временам, когда мы с Сюз сидели и попивали белый ром, наслаждаясь видом агентов парагвайской секретной полиции, гоняющихся друг за другом.
Я нашёл книгу старых фокусов в одном из шкафов и выудил оттуда парочку попроще, чтобы показать их малышке завтра.
Спать я отправился, думая о теннисных кортах на Карибском море, но… не знаю, теперь уже они не так манили, почему-то.
Под утро я проснулся от крика малышки и кинулся посмотреть, что случилось.
Она сидела в кровати, раскрасневшаяся, с широко открытыми глазами.
— Мне приснились чудовища, — сказала она. — Огромные червяки, живущие в стенах.
— Не переживай так, — сказал я, стараясь выглядеть поувереннее. — Каждому может присниться. Всё это материально и подчиняется законам механики. Сны вызываются случайными возбуждениями нейронов в мозгу. Твой мозг — как компьютер, если хлам не выкидывать время от времени, он помешает тебе в самый неподходящий момент. Если сны не снятся тебе ночью, то видишь их днём наяву.
— Правда? — Похоже, она заинтересовалась этим. Почему бы не дать ребёнку поинтересоваться биохимией мозга?
— Правда. Однажды я три недели подряд пил одно лекарство, которое не даёт уснуть. После чего ко мне в дверь постучала женщина с головой птицы и пыталась продать телефонную книгу, а когда я сказал, что у меня уже есть одна, она чуть не выклевала мне глаза.
— Ух ты! — Она посмотрела на стену напротив кровати. — Вон там что-то пищало.
Я подошёл к стене и пару раз ударил по ней ногой.
— Заткнись там! — проорал я. — Так-то лучше.
— Спасибо, мистер Ипс.
Обычная вонь в доме, казалось, усилилась. Я зашёл в гостиную. Боже! Я оставил всё включённым на ночь. «Мэшинекс/Мэйлайнеры» натяжно гудели в утреннем слабом свете, а Дюжины мониторов светились разноцветными разводами. Теперь уже воняло, как на свиноферме.
Электрозоидный модуль был горячим до невозможности, и я подумал уже выключить его, но угрожающая наклейка упредила Меня от этого.
«Фиг с ним, — подумал я. — Пусть сам себя кремирует. Будь, что будет».
И пошёл готовить девочке завтрак.
Оказалась, она против копчёных устриц и груш в бренди, поэтому я сделал ей тосты. Чтобы развеселить её, я подсел к столу и начал перемешивать колоду карт. Она взглянула было на карты, а потом вновь занялась тостом. Она явно не ожидала приятного сюрприза.
— Новые фокусы, — сказал я.