Американский культуролог Фредрик Джеймсон в книге «Постмодернизм, или Логика культуры позднего капитализма» (1991 г.) назвал киберпанк «максимальным выражением если не постмодернизма, то самого позднего капитализма в литературе» (1). Киберпанки описывают сверхнасыщенную техникой среду, откликаются на все большее усложнение и распространение компьютерных технологий и кибернетическую реконструкцию человеческого организма с помощью биоинженерии.
Авторы, работающие в этом жанре, такие как Уильям Гибсон, Брюс Стерлинг, Льюис Шайнер, Руди Ракер и Шт Кэдиган, зачарованы образами электронной культуры и исследуют возможность жизни после жизни со смешанным чувством восторга и содрогания.
Везде мы встречаем киборгов, различные сочетания живого организма и механизмов начиная с искусственных частей тела и имплантированных схем, кончая генетическими изменениями и вторжением в работу мозга с помощью электронных устройств и нейролептиков. Изгои, компьютерные хакеры, подсоединившие свою нервную систему к компьютерным сетям, стараются добыть и продать информацию, преодолевая защитные системы больших корпораций и частных предпринимателей для того, чтобы заработать себе на жизнь. Но большинство этих «компьютерных ковбоев» по-настоящему очарованы «киберпространством» или «матрицей» — захватывающим, но и опасным миром, сложным единством сетей общения, активных и разумных программ, тысяч операторов, которые работают с этой системой. Для них это электронное пространство является новым фронтиром, где выживет только настоящий знаток.
Оно дает возможность вырываться из перенаселенных мегаполисов, тонущих в отбросах, где правят бал жестокие корпорации или тоталитарные правительства.
Киберпанк, словно зеркало, отражает наши очарованность технологией и опасения, сможем ли мы, став киборгами, сохранить человечность.
Название романа Уильяма Гибсона «Нейромант» (1984) содержит в себе два значения — «нейро-романтизм» и «некромант», маг, который повелевает мертвыми. Роман начинается с отчаяния Кейса, главного героя, который не может проникнуть в свое любимое киберпространство. Его поймали, когда он крал информацию у своих работодателей, и наказали тем, что ввели дозу микотоксина, который парализовал часть коры головного мозга. Подключение к управляющему компьютеру выносило его бестелесное сознание в киберпространство, где согласованные галлюцинации становились матрицей, обеспечивало Кейсу «постоянно высокий уровень адреналина в крови». Кейс страстно желает, как наркоман, «бестелесной радости киберпространства». Его не заботило, что такие церебральные слияния с матрицей все ближе подводят его к грани между жизнью и смертью. Теперь, когда его «сбросили с седла», он чувствует себя в ловушке. «Тело — кусок мяса. Я стал пленником собственной плоти», — говорит Кейс о себе. Его чудом спасают богачи, которые платят за лечение, но они же и шантажируют Кейса, так меняя его биохимию, что он больше не может воспринимать амфетамины или кокаин. Вдобавок они имплантируют ему в поджелудочную железу медленно рассасывающуюся капсулу с ядом, делая заложником собственного тела.