– Мне жаль, – сказал он.
Не осознавая, что делает, Зуки коснулась ладонью руки Рамона. Он резко выдохнул, посмотрел на их соединенные руки, а потом взглянул Зуки в лицо.
– Не расстраивайся, – произнесла она. – У тебя была дружная семья, поэтому ты сожалеешь, что я не общаюсь с отцом. Но, по-моему, я ничего не потеряла.
Он напрягся и прищурился.
Зуки прикусила губу.
– Из того, что я знаю, у него и моей матери не было будущего. Я думаю, она влюбилась в саму идею влюбиться в мужчину. Кроме того, он никогда не бросил бы свою жену ради женщины, с которой провел одну ночь.
– И это знание никак не повлияло на твои действия? – настаивал он. Его тон не был таким резким и осуждающим как в день панихиды. Но Зуки все-таки убрала руку, прежде чем ответить на его вопрос.
– Подумай об этом, Рамон. Мы с тобой тоже провели одну ночь вместе. И мы даже не слишком нравились друг другу. Но я здесь и пытаюсь зачать с тобой еще одного ребенка, а это значит, что я хочу его. Врачи заверили меня, что вероятность врожденной сердечной недостаточности была низкой, но я все равно испугалась…
– Что? – Он резко прервал ее.
Она затаила дыхание:
– Ребенок…
– Наш ребенок.
Она отрывисто кивнула:
– Нашему ребенку поставили диагноз врожденного порока сердца. – Она нахмурилась. – Ты говорил, что собирал обо мне информацию. Я думала, ты знаешь…
Рамон опрокинул бокал, и красное вино залило белую скатерть.
– Боже, – пробормотал он. Его губы приобрели пепельный оттенок. Он смотрел на нее, казалось, бесконечно, потом вскочил на ноги и отошел от стола.
– Рамон…
Он повернулся к ней лицом:
– Скажи мне, как… – Он сглотнул.
Она содрогнулась от боли.
– Мы предохранялись, поэтому я не подозревала, что беременна. Когда я сделала УЗИ, и он выявил порок развития плода, мне сказали, что шансы ребенка выжить после очень рискованной операции крайне низкие. Я сделала обширное обследование. Никто не гарантировал мне рождение здорового ребенка.
– Поэтому ты сделала аборт? – спросил он, и она отрывисто кивнула. – Значит, изначально ты хотела сохранить ребенка?
– Да. Разве ты об этом не знал?
Он громко выдохнул, и его лицо исказилось в страдальческой гримасе.
– Нет. После того как Луис сказал мне, что ты избавилась от ребенка, я не желал ничего слышать. Мы не разговаривали с ним несколько недель, а потом решили больше это не обсуждать. Детективы собирали информацию о твоих мужчинах и финансовом положении. – Он закрыл глаза и покачал головой. – Боже правый!
– Мне жаль.
Открыв глаза, он посмотрел на нее с ожесточенным раскаянием:
– Нет, это я должен сожалеть.