Не сработало. Он задумался: зачем вообще затевать с ней эту беседу? Почему вдруг стало так важно показать ей, что и он старается, действительно хочет открыться, рассказать, зачем уехал тогда.
Да уж, разговор будет не из приятных.
Вернувшись в гостиную, он обратил внимание на то, что Мила развела огонь, а немного погодя вышла из кухни с двумя бокалами вина.
На ней была одна из его старых рубашек, сильно вылинявшая, длинная, достигавшая ей почти до колен. Джордан не мог вспомнить, носила ли она это раньше, тем не менее такой жест напомнил ему об их прошлом. Она говорила, что любит носить его одежду, потому что та пахнет им. Интересно, почему она облачилась в нее сейчас?
Внезапно он спросил:
– Каким был мой отец до смерти?
Собственный голос показался ему грубее, чем ему этого хотелось. Мила выглядела удивленной, бросила на него прохладный взгляд и поставила бокалы на стол.
– Мы не станем разговаривать, пока ты в таком настроении.
– Мила, я не должен…
– Стоп. Что бы ты сейчас ни сказал, уверена, я это уже слышала. Ты не хочешь говорить об этом. Тебе со многим придется смириться. Ну, так что, отложим? Джордан, мы вовсе не обязаны говорить.
Он ответил быстрее, чем смог подумать:
– Нет.
– Ты действительно уверен?
Она была дерзка, и теперь это его возбуждало.
– Да.
– Что ж…
Она опустилась на диван, взяв свой бокал.
– Давай начнем с чего-нибудь очень простого. Расскажи, как ты жил в Йоханнесбурге?
– Тут нечего и рассказывать. Я говорю это не потому, что хочу от тебя что-то утаить. Почти все время я находился в институте, мало отдыхал, правда, это помогало думать о чем-то, кроме…
– Меня, – закончила она за него.
Джордан кивнул.
– И обо всем, что произошло. Мне казалось, если я преуспею здесь, смогу что-то изменить и дома.
У него ничего не получалось. Мила молчала, вращая пальцем по кромке бокала, но по выражению ее лица он видел, что она размышляет над сказанным им. Однако Джордан не мог прочитать ее мысли. Это терзало его.
– Понимаю, – наконец отозвалась Мила и подняла на него глаза. – Когда твой отец заболел и попросил меня переехать к нему… словом, забота о нем помогала мне оставаться в седле. Чем ты занимался в свободное время?
– Ты хочешь знать, была ли у меня женщина?
Ее губы слегка приоткрылись. Видно, она была обезоружена этим вопросом и пожала плечами.
– И это. Но, вообще, любопытно, завел ли ты новых друзей? – Мила поджала губы, на щеках проступил едва заметный румянец.
– Ни одного свидания. Хотя порой мы с коллегами выбирались выпить пива. Нечасто, но нужно было поддерживать общение.