Ужин оказался на редкость вкусным, корни лопуха понравились всем, да ещё с грибным гарниром – это и вовсе деликатес.
39
– Вася, говорят, тебе, брат, пришлось баланды отведать! – громко произнёс Вениамин и, заметив на лице у Василя замешательство, тут же добавил: – Но, если вдруг тебе неприятно об этом говорить, можешь не рассказывать.
– А что тут неприятного, – усмехнулся Ковалёв, – на Руси с незапамятных времен говорят: от сумы да тюрьмы не зарекайся. Вот и я на собственном опыте убедился в справедливости данного изречения.
– Так ты прямо в тюрьме сидел? – вытаращила глаза Лида.
– Нет, рядом, на порожке, – съехидничал Василий, все рассмеялись.
– Я серьёзно спрашиваю, – надула губы Лидия.
– Ну, если серьёзно, до суда никого в тюрьму не сажают, – пояснил Василий.
– Как это? – удивлённо воскликнул Черноудин. – У меня сосед…
– А вот так, – перебил Ковалёв. – В тюрьму тебя может отправить только суд по приговору. А под следствием сидят в СИЗО, что в переводе значит следственный изолятор.
– А почему же все говорят «посадили в тюрьму»? – спросила Лидия.
– Да потому что СИЗО от тюрьмы мало чем отличается, – ответил Василий и добавил: – я, конечно, в тюрьме не сидел, бог миловал, но бывалые сокамерники рассказывали: всё то же самое, но режим строже. Мы, например, в камере СИЗО сутками могли валяться на шконке, в смысле на кровати, а в тюрьме на кровать можно ложиться строго в период от отбоя до подъёма. А всё остальное время, пожалуйста, ходи, стой, сиди на лавке. В общем, незначительные различия, но находиться в тюрьме, конечно, гораздо сложнее.
– Слушай, – вступил Черноудин, – у тебя же отец в полиции служит? Не помогло?
– Во-первых, к тому времени он уже на пенсии был, – сказал Василий, а во-вторых, тут такое дело, как бы не навредить. Что отец пойдёт к следаку права качать? Это, если близкие там или друзья, однокашники бывшие, ещё помогут, а так только геморрой лишний наживёшь. Коррупция и всё такое. Сейчас все стали осторожными.
– Осторожными или трусливыми? – усмехнулся Черноудин.
– Не знаю, – пожал плечами Василий, – на мой взгляд, это не трусость. Должно же когда-то наступить время, при котором правосудие будет от слова «право», а не по принципу «Тот прав, у кого больше прав».
– Свежо предание, да верится с трудом, – язвительно произнёс Александр, у нас в стране один принцип несокрушимый: «закон-что дышло: куда повернул, туда и вышло».
– Увы, – кисло улыбнулся Ковалёв.
– Вась, и сколько ты там, в СИЗО пробыл? – спросила Галина и едва заметно содрогнулась.
– Ерунда, – ухмыльнувшись, махнул рукой Василий, – всего четыре месяца.