30
После собрания-совещания, путешественники разбрелись в поисках пищи.
– Ребята, – предупредил всех Иван, – пожалуйста, не теряйте из виду нашей избушки. Ни в коем случае! Не забывайте, как Саня вчера скакал по деревьям от медведя.
Взявшись за руки, Иван и Мария долго гуляли по периметру поляны, затем направились в лес.
– Прогуляемся? – предложил Иван.
– Давай! – согласилась Мария.
Отойдя от границы поляны, Иван сделал на дереве первую засечку.
– На всякий случай, – пояснил он и продолжил: – ну, товарищ психолог, что скажешь? – спустя минуту, заговорил Иван.
– По поводу? Ты имеешь в виду историю с грибником?
– Да всё! – ухмыльнулся Иван. – И историю, и почему они послушались Веню?
– Ты знаешь, Вань, меня это очень удивило. Их было семеро, имею в виду очевидцев убийства в лесу. Неужели ни у кого сердце не ёкнуло? Откуда такое жестокосердие? Выходит, у них у всех полное отсутствие чувства сострадания, – сокрушалась Мария. – Вы вместе учились, ты должен их лучше знать, расскажи, какими они были в институте. Ведь человек таким сухарём не может стать за один поход в лес. Согласен?
– Трудно с тобой не согласиться , – ответил Иван, – но я как-то никогда на нюансы не обращал внимания. Хотя, например, за Веней часто замечал подленькие поступки, но опять-таки, большого значения этому не придавал. У каждого человека есть какие-то недостатки, и если всматриваться пристально, их обязательно обнаружишь в каждом человеке. А что потом с этим делать? Я никого не хотел, и не хочу воспитывать, а тем более перевоспитывать. Да и кто мне дал такое право? Если я вижу, что человек переходит грань, я могу сделать замечание, не поймёт, просто отойду от него и перестану общаться.
– Тут дело не в перевоспитании, я думаю, ребята много чего ещё натворили скверного и, мягко говоря, безнравственного…
– Помимо этого несчастного грибника? – вздёрнув брови, перебил Иван.
– Да, – кивнула Мария. – Вот давай каждую ситуацию с появлением грибника разберём отдельно. То, что их всех совесть замучила, это мы сегодня уже выяснили, хотя Веня до сих пор хорохорится.
– Веня – ещё тот рисовщик и, вообще, очень неискренний человек. Мы все как-то даже к этому привыкли, что ли, и просто фильтровали его информацию. В нашей группе знали, что Вене доверять на все сто нельзя, всегда нужно делать скидку столько-то процентов. А сколько, это каждый решал сам.
– А как же он оказался в ваших друзьях? – удивилась Мария.
– Случайно, – улыбнулся Иван. – На первом курсе у меня не было никакого желания вообще с ним общаться. А потом постепенно он как-то то ли изменился, то ли приспособился, плюс он стал дружить с теми, с кем дружил я, например, с Васькой. Прошло несколько лет, он, конечно, сильно изменился, впрочем, все мы изменились.