Она не прячет лицо в ладонях. Она стоит прямо посреди комнаты и судорожно хватает ртом воздух, а слезы текут по ее лицу. На щеках – подтеки туши, глаза опухшие и красные, как будто она рыдает уже давно.
Осознав, что перед ней кто-то стоит, она перестает рыдать и вытирает лицо тыльной стороной рук. Этим она только все усугубляет, испачкав тушью и нос тоже.
– Вы в порядке? – задаю я самый тупой вопрос, который только мог прийти мне в голову. Очевидно же, что нет.
– Все хорошо, – отвечает она. Пожевывая нижнюю губу, пытается пригладить прическу, но снова делает только хуже.
– Вы Даниэль Бэ, – говорит она. – Вы пришли на собеседование.
Я подхожу на шаг ближе.
– Может, вам стакан воды, платок или что-то еще? – Я замечаю пустую коробку салфеток на ее столе рядом с кружкой. На кружке написано «Ассистентки берут дешевле».
– Я в полном порядке. Он там, – говорит она, указывая на дверь кабинета.
– Вы уверены, что… – начинаю я, но она перебивает:
– Я должна идти. Передайте ему, что он – самый чудесный человек из всех, кого я встречала, но я должна идти.
Я говорю: «Ладно», хотя передавать ему это, конечно, не стану.
А еще офис довольно мал. Он, вероятно, и так все слышал.
Она возвращается к своему столу и забирает кружку с надписью про ассистенток.
– И передайте ему, что я хотела бы остаться, но не могу. Так будет лучше для нас обоих.
Она опять разражается рыданиями. И вот я чувствую, как на глаза тоже наворачиваются слезы. Не круто.
Она резко перестает плакать, вытаращившись на меня:
– Вы что, плачете?
Я вытираю глаза.
– Да, вот такая ерунда со мной происходит. Могу расплакаться, когда вижу, как плачут другие.
– Это так мило. – Теперь, когда ее голос не дрожит от слез, он кажется довольно музыкальным.
– На самом деле это настоящая заноза в заднице…
– Следите за языком, – хмурится она.
– Простите.
Кто вообще станет возражать против такого невинного слова, как «задница»?
Ассистентка реагирует на мои извинения едва заметным кивком головы.
– Я никогда больше его не увижу. – Она шмыгает носом, потом вытирает его. – Если бы я знала, как все закончится, я бы вообще не приходила сюда работать.
– Всем хочется предвидеть будущее, – говорю я.
Ее глаза вновь наполняются слезами, хотя она кивает.
– В детстве я больше всего любила сказки, потому что, еще не начав читать, знаешь, чем все закончится. В конце всегда «и жили они долго и счастливо». – Она бросает взгляд на дверь, закрывает и снова открывает глаза. – В сказках принцессы не совершают неправильных поступков.
Дверь позади меня открывается. Я поворачиваюсь, горя желанием узнать, как выглядит самый чудесный человек на свете. Если не считать повязки над правым глазом – вполне обычно.