- Так дело не пойдет! - сказал. - Верните тех мальчиков, которых мы выставили...
Когда через час нас разыскали, мы поняли, что дело совсем плохо, коль к Сталину вызывают. Первый вопрос Сталина был таким: - Мне доложили, что вы работаете над ракетой для ПВО?
Я сказали, что работаем, и докладывали о своих разработках военным, но те не очень заинтересованы.
- У кого уже есть такие ракеты? - спросил Сталин.
- В Швейцарии, у фирмы "Эрликон", но на меньшее расстояние.
- У нас возник вопрос: если американцы проведут налет на Москву, ваши ракеты достанут цели на высоте двенадцать-шестнадцать, а может, восемнадцать километров?
- Потенциальная дальность до двадцати пяти километров, - докладываю.
- Хорошо. Товарищ Берия, - обратился Сталин к отцу. - Организуйте на базе уже имеющихся коллективов с привлечением министерства вооружения, любых других организаций, если это будет необходимо, эти работы. Мы должны получить ракету для ПВО в течение года.
И тут я допустил вторую ошибку, заметив, что сделать ракету за это время будет очень сложно. И это в присутствии членов Президиума ЦК, высших военных.
Сказал и тут же пожалел об этом. Сталин рассердился:
- Имейте в виду, простыми вещами мы в Политбюро не занимаемся. Любые вещи, которые мы тут обсуждаем, сложные вещи. Ваша задача не рассуждать, а выполнять! Так вот я вам приказываю, - но тут же поправился, - Политбюро постановляет в течение года сделать систему, которая прикрыла бы Москву.
Маленкову и моему отцу было поручено подготовить соответствующее решение правительства и ЦК о развертывании этих работ". [6]
Другую версию истории появления постановления по "Беркуту" Григорий Васильевич Кисунько, один из разработчиков системы "Беркут", описывает в своей книге "Секретная зона" [4]:
"Директор СБ-1, он же главный конструктор, Павел Николаевич Куксенко имел обыкновение работать в своем служебном кабинете до глубокой ночи, просматривая иностранные научно-технические журналы, научно-технические отчеты и другую литературу. Такой распорядок диктовался тем, что в служебном кабинете Павла Николаевича был кремлевский телефон, а Сталин если звонил, то всегда именно глубокой ночью и именно по кремлевской "вертушке". В таких случаях дело не ограничивалось телефонным разговором, и Павлу Николаевичу приходилось выезжать в Кремль, куда у него был постоянный пропуск. По этому пропуску он всегда мог пройти в приемную Сталина, где верным и бессменным стражем у входа в сталинский кабинет сидел Поскребышев.
Но на этот раз Павла Николаевича, прибывшего по вызову Сталина в два часа ночи, офицер охраны проводил в квартиру Сталина. Хозяин квартиры принял своего гостя, сидя на диване в пижаме, просматривал какие-то бумаги. На приветствие Павла Николаевича ответил "Здравствуйте, товарищ Куксенко" - и движением руки с зажатой трубкой указал на кресло, стоявшее рядом с диваном. Потом, отложив бумаги, сказал: