Хорошо хоть, на этот раз мне не придется иметь дело с толпой. На шее висит пропуск за кулисы, и я так судорожно за него цепляюсь, так боюсь потерять, что Ной в шутку предложил мне взять его с собой в кровать. Честно говоря, я могла бы это сделать – потому что совершенно не хочу повторения того, что случилось в Брайтоне. Тут у меня нет друзей, которые могли бы меня спасти.
Поднимаю камеру и фотографирую пустые кресла. Представляю, что, наверное, можно было бы наложить на эту фотку изображение толпы – как некую иллюстрацию связи между певцом и его аудиторией. Мисс Миллз бы это понравилось – она же хотела «альтернативную перспективу». Интересно, если никто не слушает музыкантов, это выступление или все-таки нет?
Отступаю от края, двигаюсь ближе к теням у кулис. Ной стоит посреди сцены, залитый светом, одетый в темно-бордовую гарвардскую толстовку и черные джинсы, и поет первые строки Elements. Камера снова щелкает: музыкант перед выступлением, многочасовые репетиции и тяжелая работа, которую поклонники почти никогда не замечают. Снимок прекрасно подойдет для школьного проекта.
Разглядывая фотку Ноя, с головой ушедшего в свою музыку, я совершенно погружаюсь в себя – и подпрыгиваю от неожиданности, когда за моей спиной Блейк бьет в литавры. Рефлекторно пячусь и тут же спотыкаюсь о связку проводов на полу. Я так стараюсь не повредить камеру, что даже не пытаюсь предотвратить падение – и полным ходом влетаю в кучу стоек с динамиками. Самый маленький не выдерживает моего натиска и рискованно шатается, не зная, падать или все-таки не стоит.
«Только не падай, пожалуйста, только не падай», – молюсь я всем богам неуклюжести, какие только есть на свете.
Жаль, они меня не слышат.
Динамик валится на сцену. В нем тут же образуется страшная трещина, во все стороны летят куски пластика. Я тоже падаю на пол. Плечо пульсирует от боли, но камера, слава богу, цела и невредима. Даже серебристая отделка не потрескалась.
Ной подбегает ко мне.
– Пенни! О господи, ты в порядке?
Быстро встаю и отряхиваюсь, стараясь не морщиться, отчего улыбка превращается в странную гримасу.
– Ной, я в порядке, серьезно. Лучше репетируй дальше. Я… Я заплачу за динамик.
– Даже не думай об этом. Блейк, слушай, какого черта?
Блейк смотрит куда-то за меня и пожимает плечами.
– Это же не моя проблема, что твоя девушка такая недотепа.
– Он прав. Я… я недотепа, – запинаясь, я все-таки поддерживаю его.
Ной хмурится.
– Неважно. Может, ты и недотепа, но ты моя недотепа, и я не хочу, чтобы ты пострадала. Эти штуки прилично весят.