– Пожалуй, здесь я с тобой соглашусь – я бы тоже этого хотела, – задумчиво кивнула мисс Миллимент (на секунду в ее голове пронеслась постыдная мысль: когда придет ее время, некому будет ни лгать, ни говорить правду). – Но мы ведь с тобой – не они. Как бы мы ни переживали за близких, мы не можем поменяться местами. Каждому дано по силам его, иногда больше, иногда меньше – у всех по-разному. Порой это очень нелегко принять – я думаю, ты и сама уже понимаешь.
– Но мне ведь тоже тяжело притворяться!
– Значит, ты понимаешь, каково твоему отцу.
Помолчав, она добавила:
– Когда человек умирает, у него есть право выбора, как ему поступить. Ты же со мной согласилась только что, правда? Пойми, ты притворяешься не перед собой – и они тоже. Перед собой мы все честны. То, как они ведут себя друг с другом, – это целиком и полностью их дело.
Маленькие серые глазки смотрели на нее с проницательной добротой, и Полли стало теплее на душе оттого, что ее понимают.
– Вы хотите сказать, – медленно произнесла она, – что я не должна судить о людях по своим стандартам – то есть по себе?
– Это всегда мешает любить безусловно, не находишь? – сказала мисс Миллимент, словно Полли это пришло в голову первым делом. – Осуждение всегда немножко портит человека.
Легкая улыбка тронула ее губы и тут же исчезла в двойном подбородке.
– Давай-ка перейдем куда-нибудь потеплее. Только сперва помоги мне, пожалуйста, найти учебник греческого. У него темно-зеленая обложка, но буквы так выцвели, что я уже не разберу.
На пороге мисс Миллимент сказала:
– Я очень признательна за твое доверие и, конечно же, никогда его не предам.
Значит, не придется просить ее никому не говорить.
* * *
Луиза сидела в своей гримерке (она делила ее с другой девушкой) в халатике, наброшенном на плечи, – было холодно. В комнате с бетонным полом, треснутой раковиной и маленьким окном без занавесок всегда пахло сыростью. Она включила все лампы на столике – они давали хоть немного тепла.
Был перерыв между пьесами, и она писала Майклу.
«Мемориал-театр, Стратфорд-на-Эйвоне.
Дорогой Майкл,
Я была очень рада получить твое письмо так быстро – оно ждало меня здесь. Жаль, что у вас на корабле не хватает нужного оружия, – это возмутительно! Наверное, люди, которые выдают оружие, никогда не были на эсминце и не понимают, что вам надо».
Неплохо: звучит заинтересованно. Вообще-то, его письма чересчур изобиловали техническими деталями, и читать их было довольно скучно. Ей хотелось, чтобы он больше писал о своих чувствах – и о чувствах к ней, разумеется. Он и писал – совсем чуть-чуть, всего пару предложений после долгих страниц, посвященных пушкам «Эрликон», погоде (вечно ненастной) или рассказам о его капитане.