Мама сообщила об этом папе, когда тот пришел домой.
Целых две недели, сдерживая себя, он метался по дому, как тигр, но не трогал никого из них, опасаясь, что кто-то придет с проверкой. Девочка боялась до безумия, но это были лучшие две недели. Даже ее рука начала заживать.
Но никто не пришел. Никто не приходил ее спасти.
Во вторник я в очередной раз ночевала в квартире Эддисона, мой дом по-прежнему вызывал у меня тревожное чувство, и Шиван по-прежнему не разговаривала со мной. При всех наших ссорах за последние три года, а их было много, между нами никогда не возникало периода столь холодного отстраненного молчания.
Я заночевала у Эддисона и в среду, поскольку нам предстояло в несусветную рань выезжать в аэропорт. Стерлинг тоже ночевала с нами; она растянулась на диване в легинсах и огромной синей футболке с большой и впечатляющей желтой надписью, гласившей: «Инспектор Женского Тела»[23]. Эддисон пристально глянул на эти письмена, прищурился, открыл рот… и вдруг, страдальчески застонав, закрыл лицо руками и быстро вернулся в свою спальню.
Мы со Стерлинг переглянулись, и она, пожав плечами, порылась в своем кошельке и вытащила пять баксов.
– Ты выиграла. Честно говоря, я думала, он скажет, что такая футболка больше подошла бы тебе, – призналась моя коллега, протягивая мне деньги.
– Пока он, забывшись, нечаянно не посоветует тебе не трясти буферами, ты не дождешься никаких комментариев сексуальной окраски, – пояснила я ей, сунув купюру в пластиковое отделение за карточку моего служебного удостоверения и бросив его обратно на свою дорожную сумку. – Как говорится, он еще не определился с границами дозволенного, следуя довольно жесткому приказу не цепляться к тебе.
– От Вика?
– От Прии.
– Славная девчонка. – Стерлинг усмехнулась и ослабила зажим своего «конского хвоста».
– Тебе что-нибудь нужно?
– Нет, будем хранить добродетель.
Я уже почистила зубы и смыла макияж, поэтому поплелась вслед за Эддисоном в спальню, выключила свет и повертелась в кровати, устраиваясь поудобнее. Через пару минут Брэндон повернулся на бок лицом ко мне.
– Нам обоим пора обзавестись такими футболками, – сказал он.
– У меня уже есть.
– Правда?
– Несколько лет назад матери подарили на день рождения. Надеваю ее на пробежки.
– И мне нужна такая.
– Нет, не нужна.
– Но…
– Ты никогда не видел себя со стороны в баре. Не нужна тебе такая футболка.
Из-за закрытой двери донеслось хихиканье, сменившееся глухим стуком и новой порцией смешочков, принадлежавших, несомненно, веселившейся на диване Стерлинг.
– Вечно я забываю, какая тонкая эта дверь, – вздохнул Эддисон.