Со стоном вытащив из комода легинсы и рубашку, я направилась в гостиную за мобильниками. Поступило несколько новых сообщений – от Эддисона, Стерлинг, Прии и Инары, – но они явно не требовали срочного ответа.
– Ты вернешься?
– Да, просто проверила телефоны.
Шиван пробурчала что-то в ответ, а когда я, зайдя в спальню, поставила телефоны на зарядку, она приподнялась на локтях и хмуро глянула на меня. Выпростав одну ногу из-под простыни, которая закрывала ее вторую половину до талии, Шиван лежала полуобнаженной; ее кудри разметались по постели, оттеняя бледную кожу лица. При лучшем освещении обычно бывали ясно видны веснушки, покрывающие почти все ее тело. Мне нравились ее веснушки, нравилось легкими поцелуями отслеживать скопления их созвездий.
– По-моему, ты зациклилась на этих штуках, – проворчала подруга, и я не сразу поняла, что она имела в виду телефоны.
Но меня сейчас больше интересовали веснушки.
– Почему ты оделась?
– Потому что зашла в гостиную.
– А зачем одеваться, если ходишь по своему собственному дому?
– Привычка.
– Правда?
– Да.
Следуя обычному вечернему ритуалу, я опустилась на колени и проверила сохранность лежавшего под кроватью оружия. Вытащив все три пистолета – два личных и один служебный, – убедилась, что они не заряжены. Я еще держала в руках служебный пистолет, когда раздался стук в дверь. Скорее даже не стук, а тяжелые удары.
– Эй, привет! Есть кто-нибудь дома! Пожалуйста, помогите!
– Одевайся, но никуда не выходи, – велела я Шиван, зарядив пистолет и отсоединив от зарядки один из телефонов.
– Мерседес!
– Делай что сказано!
Закрыв за собой дверь в спальню, я направилась к входной двери, запертой на замки и цепочку, и выглянула в глазок. На крыльце стояла девочка, искаженное ужасом лицо в крови, но я не заметила никаких признаков машины или другого человека.
– Меня зовут Мерседес, и сейчас я открою дверь, понятно? Но ты должна оставаться там, где стоишь. Сможешь?
– Смогу… смогу остаться. Смогу.
– Хорошо. Сейчас ты услышишь, как я открываю замки, понятно? Я не ухожу.
Сунув мобильник под резинку легинсов, я открыла замки. Когда дверь открылась, девочка подалась вперед, но сдержалась, сжав перед собой руки.
На вид она показалась мне немногим старше Сары, еще совсем подросток, с очочками, скособочившимися на носу. Кровь окрасила ее лицо и руки и полы длинного вязаного жилета – единственной одежды, не считая нижнего белья. На теле также заметны синяки – на запястьях, на открытой части груди. И что-то вроде свежего ожога от сигареты на ключице.
На подъездной дороге темнели только силуэты наших с Шиван машин, и на обочине улицы было пусто; не видно вообще никаких проезжающих или уезжающих машин и никаких признаков присутствия другого человека вблизи дома.