– И какими бабушкиными сказками она сейчас вас потчует?
– Честно говоря, сир, – весело отвечает маркиза, улыбаясь королю, – это и есть сказка об одной бабушке. Мадам д’Анжервиль сейчас, должно быть, лет восемьдесят, а когда она выходила со своим супругом…
На лице короля отразилось раздражение, и посреди предложения он развернулся и отошел прочь.
– …могла предсказать несчастье, – поспешно заканчивает маркиза и улыбается оставшимся присутствующим.
По комнате проносится шепоток, все взгляды прикованы к королю, пока он шагает сквозь толпы собравшихся, мрачно потягивая шампанское, как будто хочет кого-то толкнуть.
Далее все перешептываются только об этом.
– Публичное унижение… давно пора. И дураку видно, что он устал от нее. Как и все мы.
– Все эти разговоры о дружбе… еще более зыбкие, чем замок на песке.
В углу салона Геркулеса я собираю вокруг себя толпу воздыхателей: Бисси, как всегда, внимателен; два лакея потчуют меня лучшим шампанским; граф де Ливри, мужчина средних лет, щедро одаривает меня улыбками, как и некоторые другие придворные. Я в прекрасном настроении; мама прислала мне из Парижа два рулона шелка цвета зеленого яблока, а портниха Александрины пошила мне изумительное платье, цвет которого идеально оттеняет мои глаза. Я отлично провожу время. Где-то вдалеке я вижу своего супруга, с головой погрузившегося в разговор с герцогом д’Аркуром.
– Блюдо с вишнями! – прошу я Бисси, и он улыбается, потому что знает, что последует дальше.
Один лакей удаляется, но вскоре возвращается с огромным блюдом свежих вишен. Я показываю собравшимся фокус, которому научилась еще в детстве: я умею кончиком языка завязывать хвостик вишни в узелок. С каждым узелком, который я выплевываю, раздаются аплодисменты и непристойные шуточки.
– Какой умелый язычок! – кто-то выкрикивает в толпе.
Я делаю реверанс и едва не падаю. Я понимаю, что, если выпью еще, смогу справиться с головокружением, которое ощущала в начале вечера.
– Еще шампанского! – шепчу я Бисси, который тут же спешит услужить.
Потом появляется король, держа в одной руке блюдо с грушей в ликере, а в другой – бокал шампанского. Он немного разрумянился и по пути задевает маркиза де Гонто, который движется в мою сторону. Я беру очередной хвостик вишни, король с восхищением наблюдает, как я показываю на кончике языка идеальный узелок.
Еще я замечаю, как Стенвиль и великий герцог Ришелье приближаются к образовавшейся вокруг меня толпе. На лице Стенвиля выражение мрачного презрения, но мне приятно видеть, что Ришелье, человек, которой намеренно смотрел сквозь меня с того дня, как я была представлена ко двору, выглядит заинтригованным.