Роза еще рассказывает мне, что вокруг ходят слухи о доме на улице Сен-Луи:
– Говорят, дорогая моя, что там хлысты и цепи и, прости за мои слова, они предназначены совсем не для слуг.
– Говорят, что это посоветовал турецкий посол: у них же там целые гаремы, где, словно скот, они содержат сотню женщин, которых в любой момент можно подоить.
– Что ж, по крайней мере, хоть где-то его любят.
Я должна принимать посетителей, но эту пытку окупают бесчисленные подарки, которые мы получаем: баночки с вареньем и шоколад, веера, жемчуга и подвязки, а однажды подарили чучело утки, которая очень напоминала настоящую. Теперь герцог д’Эйен учтиво кланяется мне и говорит, что слышал из надежных источников, что моя семья – из ирландской аристократии. Все признаются в своей любви к этому далекому острову, и Роза сказала мне, что кухня завалена заказами на рыбу с ячменем, черный пудинг и горы картофеля в форме маленьких поросят. Все, что они считают ирландскими блюдами, неожиданно становится модным.
– Я уверен, что вы родственница герцога де Брогли, – говорит Ришелье. – «Brog» по-гэльски – это «башмак», – объясняет он, глядя на меня то ли влюбленным, то ли хищным взглядом.
Я встречалась с ним несколько раз с тех пор, как король стал показываться со мной на публике, но он никогда не упоминал о нашей встрече в мастерской Буше. Интересно, как бы поступил король, если бы узнал?
* * *
И вот однажды утром приходит она.
Маркиза является в мои покои без приглашения и даже не утруждается представиться. Она садится без приглашения, я сажусь напротив нее. Ее невозможно ни с кем спутать: она очень красива и чертовски, чертовски элегантна в этом своем великолепном зеленом платье, украшенном ровными рядами розовых бантов. Она не так стара, как я ожидала, но сразу видно: все сегодняшнее утро она потратила на туалет. Она хотела выглядеть как можно лучше при нашей встрече. Она старалась ради меня.
Жаль, что я не успела уложить волосы: они до сих пор распущены, в беспорядке. Я могу не одеваться до самого ужина. Иногда король приходит в спешке, у него нет времени на сложные кружева, или шнурки, или нижние юбки, которые встают на пути. В последние дни он очень занят. По его словам, он намерен запретить парламент, хотя последствия могут быть ужасающими. И для меня он может найти только пять минут. Я не знаю точно, что такое парламент. Я спросила короля, а он объяснил, что парламент – это группа грубых месье, которые собрались вместе, чтобы сделать его жизнь невыносимой. Я вижу, что эта тема ему неприятна, и больше ее не поднимаю.